Краб смотрит на исчезающую в тумане полосу песчаного пляжа через стекло противогаза, и расслабляет пальцы на рукояти пистолета, плотно сидящего в кобуре на поясе. Позади него - Захар и Кислинка. Захар сидит, вытянув окровавленные ноги, и с ужасом разглядывает изнутри растрескавшуюся маску своего противогаза, а Кислинка неуклюже пытается зажать его раны руками в защитных перчатках. Алая кровь бьет фонтанчиками, просачиваясь через резиновые пальцы.
- Андрей? – говорит Краб в пыльную мембрану переговорного устройства. – Ты с нами?
- Да, да, - приходит ответ после недолгого молчания, - как там мои?
Краб оборачивается, глядя на то, как кровь из ноги Захара заливает узорчатое дно лодки.
- Терпимо.
- Как Захар?
- Я же сказал – терпимо.
- Их рации ни хрена не работают!
- Я знаю.
Андрей молчит, стараясь успокоиться. Наседает на весла, разглядывая бездонную дыру в небе.
- Скажи им, что Стим и Химик со мной.
- Чудные погремушки, - машинально улыбается Краб. – А теперь скажи мне, что это была за срань?
- Думаешь, я знаю?
- Тебе придется подумать. Если хочешь вернуться живым, тебе придется подумать, Андрей. В городе, судя по всему, этой хрени полно.
- Вы завалили его? – спрашивает Андрей, все еще всматриваясь в темный провал сверху.
- Оу, ха-ха, да ты с ума сошел?! Нет, и не надейся даже. Отогнали. Эта тварь испугалась огня. Тебе понадобится много огня, Андрей.
- Дашь огнемет?
Краб молча качает головой.
- Так дашь или нет?
- А что ты мне дашь взамен? – спрашивает он и слушает в ответ тишину. – Нет, Андрей. Я тебе не благодетель. Вот если бы твоя команда помогла нам…
- В чем?
- Стаскать к берегу все ценное из домов, я бы подумал.
Андрей оглядывается на Стима и Химика. Они сидят по краям лодки, с Калашниковыми в руках и смотрят на него. Но за масками он не видит их глаз.
- Мародерствовать?
- Называй, как хочешь. День. Всего день, Андрей. И дальше вы пойдете своей дорогой, с огнеметом подмышкой. И, может быть, он продлит вам жизнь.
- Договорились. Один день.
- Ты молодец. Всегда слушайся инстинктов самосохранения. И будешь жить, - Краб разворачивается и мягко отстраняет Кислинку в сторону. – Этот твой очкарик…ни хрена ни на что негоден. Я перевяжу твоего друга.
Андрей улыбается, вспоминая, как Кислинка падал в обморок при виде разрезанного пальца.
- Удивительно, что он все еще в сознании. Помоги ему, Краб. Помоги…
20
Почерневший речной песок скользит и ломается под ногами. От сильного жара, стоявшего здесь во время Инцидента, он расплавился и остекленел. А ударная волна была такой силы, что выстлала вековыми соснами всю округу, вывернув их с корнями из промокшей земли. Пришедшим дождям удалось погасить пожары, но вываленный лес все еще тлеет. И речной туман, взбираясь по склонам, смешивается с едким дымом, висящим над обожженными окрестностями. В этой белой, ядовитой пелене еле различимы фигуры людей, заполонивших изуродованную часть берега. Будто бурлаки, они тащат за собой громадины резиновых лодок, с трудом поднимаясь по скользкому песку. Лодки завалены тяжелыми сумками и оружием. Бледная хмарь выбеливает округу, превращая творящееся действо в кадры военной кинохроники – в важный и переломный момент человеческой истории.
