— Они пришли вместе с арабуру. Но они не из их страны. Твои друзья погибли.
Абэ но Сэймэй уселся поудобнее. Он и не думал покидать харчевню на Поднебесной. Азарт охотника владел им, а неведомое манило так же, как Акинобу.
— Расскажи, что ты знаешь, — произнес Акинобу так, чтобы остудить пыл незнакомца.
Он не верил, что Натабура погиб, мало того, он не чувствовал этого. Но в своей радости Абэ но Сэймэй был неутомим, как бобр, подтачивающий дерево. Это раздражало.
— Я знаю, что арабуру пришли не с запада, а с востока, и что они живут в теплых краях, где не бывает снега. А оружие у них чужое.
— Чужое? — как эхо переспросил Акинобу. — Откуда?
Ну да! — едва не подскочил он. Как я раньше не догадался. О подобном оружии не говорилось ни в одном источнике знаний: ни на севере, ни на юге, ни на востоке, ни на западе. Значит, оно неземное. Неужели они пришли с неба? Выходит, что Боги действительно отвернулись от всех нас, от Нихон, и борьба предстоит нешуточная. Но зачем кому-то из чужих Богов нападать на крохотную страну? Мысль о том, что во всей этой истории участвует космическая сила, заставила его на некоторое время забыть о собеседнике. Вдруг он услышал.
— Мшаго — это оружие Богов. Но не наших, иначе они давно поделились бы с нами.
Значит, я не ошибся, подумал Акинобу, не испытывая при этом никакой радости. В одной индийской книге он читал об оружии Богов, обладающих невероятной силой, сжигающих целые города и страны. Тот, кто привлечет их на свою сторону, тот и выиграет.
— Я не видел огненного катана, — соврал Акинобу и выпил еще пива.
Напиток ему нравился, к тому же он помогал запутать незнакомца, который о себе ничего не рассказал. Так обучены только ниндзюцу — ничего не говорить, а выспрашивать исподволь.
— Меня зовут Ига Исикава, — сказал Абэ-но Сэймэй, словно прочитав его мысли.
На самом деле Абэ-но Сэймэй понял, что ему не удастся разговорить собеседника, и он решил применить другой ход.
— Не тот ли Исикава, который покушался на жизнь нашего императора и был сварен заживо?
— Да, моего отца звали Гоэмон Исикава, — словно бы с удивлением ответил собеседник.
— Но я слышал, прошу прощения, что вместе с отцом погиб и сын.
— В последний момент мне повезло больше.
— Наму Амида буцу! — воскликнул Акинобу.
— Наму Амида буцу! — повторил Абэ-но Сэймэй. — Не выпить ли нам еще? — спросил он, опрокидывая кувшин, из которого вылилась всего лишь тоненькая струйка пива.
— А куда спешить? — удивился Акинобу. — День длинный! — на какое-то мгновение почувствовал, что опьянел, алкоголь дал о себе знать: вдруг все стало легко и просто.
