— На этой неделе ему лучше, — заверила мать его и улыбающихся друзей семьи. — Так что он выставил меня из дому, веля не показываться ему на глаза дня два-три по меньшей мере. Говорит, я его в могилу сведу своими заботами. Да только на самом-то деле он намерен в мое отсутствие бражничать с друзьями да в карты играть, вот и сплавил меня куда подальше, чтобы не попрекала и не бранилась!
Ответом ей был дружный смех. Краем глаза Клайв заметил, как дверь офиса приоткрылась, и внутренне похолодел.
— А этот вот негодник так, видите ли, занят, что и минутки свободной выкроить не может, чтобы матери позвонить! — сообщила Элис, указывая на сына. — Только и поговоришь, что с экономкой!
Из офиса вышла Анхела. Бледная, встревоженная… она понятия не имела, что ее ждет.
— Вы только подумайте: чтобы узнать, где его нынче вечером носит, мне пришлось обзванивать его друзей!
Клайв покаянно улыбнулся, гадая, какому такому «другу» он обязан появлением матери в музее. Теперь его и Анхелу разделяли лишь несколько шагов. Рядом с ней шел Ренан Бенавенте, с распухшей губой и с видом до крайности мрачным.
Итак, решающий миг настал, удрученно сказал себе Клайв. Либо он сейчас возьмет Анхелу под руку и представит матери, рискуя оскорбить почтенную родительницу, — при всей своей шумной порывистости Элис Риджмонт отличалась взглядами на удивление старомодными. Либо проигнорирует Анхелу и тем самым незаслуженно ее обидит. Что за гнусная дилемма!
Толпа слегка раздалась, пропуская новое действующее лицо. Элис Риджмонт приветственно помахала рукой.
— А, Дайана! Вот и вы, дорогая моя! И как всегда, ослепительны! Я как раз жаловалась друзьям, что мне пришлось побеспокоить вас, чтобы узнать, где носит моего непутевого сынка.
Дайана. Ну конечно же Дайана! Клайв недобро сощурился. Никто не имеет права им манипулировать и лезть в его личную жизнь! Пожалуй, и матери, и Дайане самое время это понять.
Миссис Риджмонт поприветствовала Дайану традиционным испанским поцелуем в обе щеки. И в это самое время Клайв поймал на себе взгляд Анхелы. В нем читались неуверенность и понимание происходящего, смущение и робость. Сердце Клайва дрогнуло. Как она прекрасна! И всецело принадлежит ему, неважно, что уж там за тайны от него скрывает. Мучительная проблема разрешилась сама собою, без каких-либо усилий с его стороны. Он улыбнулся, протянул руку…
Анхела просияла, блеск фиалковых глаз затмевал бриллиант, переливающийся у нее на груди. Еще один шаг — и она оказалась в пределах досягаемости протянутой руки. Обняв молодую женщину за плечи, Риджмонт-младший втянул ее в круг друзей и знакомых.
