Он снова размотал веревку.
В разные стороны разбегались несколько коридоров. Теппик выбрал уставленную скамьями комнату с усыпанным стружками полом; в глубине ее за приоткрытой дверью виднелась еще одна зала, где было свалено множество саркофагов с золотыми кукольными масками на каждом, масками, которые теперь он так хорошо знал и от всей души ненавидел. Теппик подмял крышку ближайшего саркофага.
— Хозяев нет, — сообщил он. — Здесь ты сможешь хорошенько отдохнуть. Я оставлю крышку приоткрытой, чтобы можно было дышать.
— А здесь не опасно? Вдруг ты не вернешься?
— Я вернусь ночью, — успокоил Теппик, — и постараюсь прихватить еды и питья.
Птраси привстала на цыпочки, звон браслетов на ее лодыжках бередил либидо Теппика. Непроизвольно опустив взгляд, он заметил, что ногти на ее ногах накрашены. Ему вспомнилось, как однажды после завтрака Сыроправ рассказывал ему за конюшнями, что девушки, которые красят ногти на ногах… впрочем, он тогда ему не поверил, да и сейчас в это не совсем верилось.
— Какой он жесткий… — протянула Птраси.
— Кто?
— Если уж мне придется лежать здесь, неплохо бы подложить подушку.
— Я насыплю стружек, — заверил Теппик. — Только поторопись, пожалуйста!
— Хорошо, хорошо. А ты точно вернешься? Обещаешь?
— Конечно обещаю!
Опустив крышку саркофага, Теппик подложил деревянный клин, чтобы оставалось отверстие для воздуха, и выбежал из комнаты.
Тень царя проводила его взглядом.
* * *
Солнце показалось над горизонтом. Золотой свет разливался по плодородной долине Джеля, и сияние пирамид поблекло, лишь редкие сполохи продолжали свою призрачную пляску в светлеющем небе. Теперь к ним присоединился странный шум. Он звучал с самого начала, но на слишком высоких, недоступных человеческому слуху частотах, и вот отдельные звуки, приземляясь, покидали запредельные ультразвуковые чертоги…
ХХХхххиии…
Вопль несся с небес, тонкая звуковая оболочка, словно безумный скрипач водил смычком по обнаженные мозговым извилинам.
…хххххиииииии…
Некоторые уверяют, что такое же ощущение возникает, если провести ногтем по голому нерву. По этому звуку можно было бы ставить часы, если бы хоть кто-нибудь знал, что это такое.
…хиии…
Звук становился все глубже и приглушеннее — уже не кошачий визг, но собачье рычание. Солнечный прибой бился о каменные плиты.
…UU…UU…UU…
Огни пирамид погасли. …ой.
— Прекрасное утро, ваше величество. Надеюсь, вы хорошо отдохнули?
Теппик ничего не ответил — только помахал Диосу рукой. Брадобрей уже приступил к Обряду Бритья.
