У следующего поста Ксанка загремела церковной кружкой с мелочью:
– Собираем мы милостыню на монастырь Солоухинский. Помолиться хотим перед чудотворной иконой тутошней, чтоб хорошую лепту собрать на дело богоугодное. Не пропустите, ли нас, солдатики?
– Не велено, братья-монахи, – сказали караульные. – Сам батька приказал, а он погрозней вашего главного будет. Идите к начальнику.
– Спаси Бог.
С третьим караулом у центральных ворот церкви разговаривал уже Валерка:
– Атаман Михайло?
– Да ишо не атаман, – зарделся довольный бурнаш.
– Услыхали мы, господин казак, что заперты в церкви преступники важные, вот и пришли исповедать их на всякий случай.
– Никого пускать не велено, – сказал Михайло.
– Не мешайте, господин казак, творить дело Божеское, – попросил Валерка, – а ежели преступники эти перед смертью расскажут, где хлеб спрятали – мы все вам в точности передадим. То-то атаман Бурнаш обрадуется и сразу вас командиром сотни сделает!
– А что, – крутнул ус Михайло, – с нас не убудет, а с сотней я управлюсь. Пропустите!
Караульные открыли тяжелые двери, и друзья оказались внутри церкви.
Здесь было еще темнее, чем снаружи, где начинались сумерки. Во всем помещении горело всего несколько свечей. Мстители осторожно приблизились к свету.
– Бурнаши? – заволновались заложники. – Черные какие-то… вроде монахи, а на алтарь не перекрестились…
– Тетка Анисья! – позвала Ксанка. – Есть такая?
– Есть, – Анисья поднялась с пола и подошла к подросткам.
– Вы кто такие будете? Арестованные?
– Привет тебе, тетка Анисья, от племяшки твоей Насти.
– Ой!
– Мы пришли вам помочь, ты вроде побойчее других, командуй своими, помогай.
– Вы что же – воевать с казаками собрались? – усмехнулась Анисья. – Мелковаты вы что-то для вояк!
– Но-но, тетка, – возмутился Яшка, – мы Збруевку у бурнашей отбили!
– А не брешете?
– Нет.
– Так то вы и есть – «мстители»?
– Мы, Анисья, мы, – заверил крестьянку Валерка, – только времени у нас мало.
– Давайте ружье, чи шо, я готова.
– Какое ружье? – обалдел Яшка.
– А чем вы бурнашей воевать собираетесь? – удивилась, в свою очередь, женщина. – Пуш ками?
– А вот чем, – сказал Валерка и стал расстегивать на себе рясу…
Через десять минут в дверь первого караула постучал Яшка.
– Отоприте, казаки, это мы, монахи! Нас начальник Михайло помолиться пустил, а тут выйти ближе.
– Знакомый голос, – сказал один караульный другому, – открывай, то правда они.
Трое монахов в рясах вышли из церкви, когда солнце уже погасло.
