Я кивнул.
— Так и человечество, если продлить вашу мысль, ваше преосвященство, должно уметь сплачиваться перед лицом особо важной угрозы, так?
Он ответил кротко:
— Которую может наслать сам Создатель, чтобы проверить его стойкость и выживаемость. Потому мы, священники Сакранта, после долгих споров решили, что хотя приближение Багровой Звезды — это карающая десница Господа, но мы должны попытаться бороться! Это не вызов Господу, не сопротивление, потому что Господь испытывает нас.
— Точно, — сказал я с чувством. — Если бы он захотел, что ему смахнуть нас всех разом, как мы смахиваем пыль с книги? Потому да, это испытание. Об этом и нужно проповедовать везде. А народ поднимать на борьбу. Спасибо, святой отец! Вы не представляете, как мне отлегло! А то один, как баран, бился лбом в запертые ворота.
— Когда отъезжаете?
— Завтра-послезавтра, — ответил я.
Он поднялся, поклонился.
— У вас много дел, ваше высочество. Мы сообщим всем нашим священникам в Пекланде, Ираме и Бриттии, что вы пользуетесь полной поддержкой нашей ветви Церкви.
— Спасибо, — ответил я настороженно.
Дверь за ним закрылась, а я все старался понять, что же он сказал и что это значит. Какая-то секта?.. Хотя для меня различия в конфессиях пока не весьма, сейчас у меня, как у жителя Оловянных Островов, главное — своя шкура…
Зигфрид заглянул в кабинет, кашлянул, привлекая внимание. Я поднял от карты голову.
— Ну?
— Лорды уже в зале.
— Что-то рано, — сказал я с неудовольствием. — Сбор объявлен вроде бы на вечер? Чтобы потом пир, а после пира спать без задних ног…
Он ухмыльнулся во всю ширь простецкого лица здорового деревенского дворянина.
— Не терпится!.. Ваше высочество, они же…
— Ричард, — поправил я, — или сэр Ричард. Мы же не на площади.
— Простите, Ричард, — сказал он и продолжил: — Все наслышаны, что вы ушли в Храм Истины… Многие не верили, что вернетесь, о нем какие только ужасы не рассказывают! А раз сумели, то вам что-то да дали…
— Дали, — ответил я горько, — догнали да еще дали.
Он посмотрел с недоверием.
— Так уж ничего? Не думаю, что поверят. А если в самом деле не дали, то признаваться не стоит.
— Эх ты, — сказал я с упреком, — тоже становишься хитрым? Вот как портит людей власть и даже близкое присутствие власти… Ладно, мне неловко, что меня ждут, будто я цаца какая, хотя, конечно, я еще та цаца, всем цацам цаца, но не будешь же этим всем в глаза тыкать?
Он распахнул передо мной двери.
— Ваше высочество…
