Они подошли к ней и остановились - один плотный, приземистый, с твердым ртом и мощным подбородком, другой молодой, светловолосый и тонкий.
- Мэм, - сказал тот, что постарше, - мы только что с реки. Майор сказал, что вы хотите уехать. Если вы подскажете, где найти вашего мужа, мы можем продать ему наши лодки.
Она покачала головой.
- Я еще не замужем. Вам надо повидать моего жениха, Брюса Баркова. Он в столовой. ! Молодой человек, робея, вступил в разговор.
- Мэм, говорят, вы из Пайнтед-Рока. Вы не слышали там о человеке по имени Рейф Карадек?
- Рейф Карадек? - Энн выпрямилась и быстро взглянула на юношу. - Вы его знаете?
Он кивнул, довольный ее внезапным интересом.
- Да, мэм. Мы его товарищи по плаванию, я и мой партнер, Рок Муллени. Меня зовут Пени, мэм. Рой Пени.
Сердце ее внезапно забилось. Кусая губы, она некоторое время смотрела на молодого человека, потом осторожно поинтересовалась:
- Вы были с ним на судне?
- Так оно и есть.
Пени казался озадаченным и стал осторожнее. Он не забыл, как они покину ли "Мэри С". Конечно, с тех пор прошло много месяцев, до моря отсюда достаточно далеко, но преступление оставалось преступлением.
- А не было ли... на борту... человека по имени Родни? Теперь Энн не могла на них смотреть - отвернувшись, она уставилась на частокол, почти боясь слышать ответ. Она скорее почувствовала, чем заметила приближение Баркова.
- Родни? Уж это точно! Чарлз Родни - хороший был человек! Он умер у берегов Калифорнии после... - Пени заколебался. - А вы, часом, ему не родственница, мэм?
- Я дочь Чарлза Родни.
- О! - глаза Пенна прояснились. - Значит, вы та девушка, которую собирался разыскать здесь Рейф! Подумать только! - Он повернулся. - Эй, Рок! Это Энн Родни, девушка, из-за которой Рейф отправился сюда. Дочь Чарли!
Брюс Барков замер. Его темное лицо насторожилось.
- Что? - резко спросил он. - Что вы сказали? Пени посмотрел на него.
- Не волнуйтесь, мистер. Да, мы знали отца этой леди. В Сан-Франциско его зашанхаили и увезли на корабль.
Лицо Брюса заледенело. Вот оно, в последнюю минуту! Теперь конец всему. Он в ловушке. По лицу Энн он видел, что к ней понемногу приходит понимание того, как он лгал, как предал ее и даже - Барков видел, как эта мысль отразилась в ее глазах - что он, возможно, убил ее отца. Вены вздулись у него на лбу и на шее. Он свирепо уставился на Пенна, словно загнанный в угол зверь.
- Ты лжешь! - прорычал Барков.
- Не смей так говорить! - яростно воскликнул Пени. - Будь у меня револьвер, ты проглотил бы это оскорбление!
