— Вы сели в лодки и отплыли от берега. Так?
Он закивал головой.
— Но охотиться на котика вы не хотели? — спросила я.
— Не хотели, — подтвердил он, качая головой.
— А что же вы собирались делать в океане? — продолжала я пробиваться к взаимопониманию.
Он посмотрел на меня в явном затруднении. Его руки, лежавшие на коленях, напряглись, а лицо отразило напряженную работу мысли. Но как ее выразить, он не знал, видимо, тут уже русских слов ему было мало.
— Вы хотели кого-то другого встретить в океане? — попробовала зайти с другой стороны, стараясь задавать самые простые, требующие односложного ответа вопросы.
Он вновь обрадованно закивал головой:
— Хотели, сапасатель-сан! Хотели!
— Кого? — спросила я, не зная, как выйти из этого семантического тупика.
— Цунами, сапасатель-сан! — ответил старик.
— Цунами? — растерянно переспросила я его. — Зачем же?
Старик вновь напрягся, но объяснить не смог.
— Вы же могли утонуть! — воскликнула я, не ожидая даже ответа на это восклицание.
Но старик вдруг обрадованно закивал и даже заулыбался.
— Хотели! Хотели! — сказал он, смотря на меня с какой-то надеждой.
— Вы хотели утонуть? — спросила я, глядя на него недоверчиво.
Старик приосанился и посмотрел на меня совершенно серьезно. Теперь в его лице не было никакой суетливой радости, только какая-то торжественность.
— Я хотели! — сказал он. — Балисой кита, цунами, позивал меня.
— Большой кит? — уточнила я. — Вы называете цунами — большой кит?
— Балисой кита! — подтвердил он, кивая головой.
— Вы хотели, чтобы большой кит забрал вас к себе? — попыталась я уточнить, но старик застыл неподвижно, и глаза его как-то потускнели.
Он словно погрузился в какой-то транс, перестал замечать меня и, кажется, забыл, где он находится. Губы его беззвучно шевелились. Изредка он чуть-чуть наклонялся вперед и слегка кивал головой, затем опять выпрямлялся и вновь начинал шевелить губами.
Я почувствовала, что большего сейчас от него не добьюсь. Однако мне очень не хотелось, чтобы сюда вновь вернулся узкоглазый майор-пограничник и говорил с ним на его языке. Откуда я знаю, что он говорит? Может быть — запугивает? Старик как-то слишком странно реагировал на слова этого майора.
Да и разговаривать с ним по-русски было одно мучение. Раз недалеко отсюда была деревня айнов, подумала я, может быть, кто-то на заставе, кроме этого майора, знает их язык? Сергей скорее всего сможет подсказать, кто у него на заставе в состоянии общаться с айнами на их языке. Опять мне не обойтись без помощи Евграфова. Надо признаться, он становится слишком популярным гостем моих мыслей. Что бы это могло означать? Что я испытываю к нему какой-то бессознательный и тем более сильный интерес? Или — постоянно надеюсь на его помощь? «Уж не влюбилась ли ты, дорогая моя? — строго спросила я себя. — Этого еще только не хватало! Опять — Сергей! Это — плохая примета».
