Уилл сгреб ее в объятия, крепко прижимая к себе.
— Что такое, лапочка? Где ты опять витаешь, спящая красавица?
Она вымученно улыбнулась и поцеловала его. Встряхнула головой, стряхивая свои мысли:
Я должна попытаться. Должна.
— Я просто не хочу тебе надоедать.
— Ты права. Забудем об этом. Каждую ночь лежать рядом с великолепной женщиной, а каждое утро — просыпаться и видеть на подушке лицо любимой — это кому угодно надоест.
— О, а к тебе еще кто-то собирался въехать?
— Заткнись. И переезжай ко мне, нечего даже думать. Обещаю, что расслабляться я тебе не дам. Это я каждый день буду тебе надоедать и вообще сделаю все, чтобы тебе у меня не понравилось. Так что ты с чистым сердцем можешь потом сказать: «Я же говорила!» Я знаю, что ты это любишь.
— Ничего я не люблю. А ты сможешь пережить мои ужасные привычки?
— В области ужасных привычек ты — просто любительница, уж поверь мне — в этом виде спорта я когда-то представлял Юго-Восток. Ну, что ты можешь предложить? Козюли на подушке? Обстриженные ногти в чайнике? Сексуальные извращения с использованием кабачка?
— Ф-у-у. Какая гадость!
— Нет? А что тогда? Открой мне свои темные тайны.
— Я оставляю на раковине мокрые ватные шарики…
— Грязная неряха!
— Не смываю косметику на ночь…
— Меня сейчас вырвет!
— А усы я обесцвечиваю, пока слушаю передачу Женский час.
— Женский час! Это же просто сюр! — Его голос прервался. — Какие усы?
— Только мужчина может задать такой бестактный вопрос. Это как в той рекламе, когда ей говорят, что у нее нет перхоти, а она жутко обижается. Смотри. Видишь? — Она ткнула пальцем себе под нос.
Он мизинцем провел по ее верхней губе:
— Вот этот милый пушок?
— Это не пушок, это усы. Густые. Ты что, не слышал выражения: Джолен — лучший друг девушки?
— Как?
— Это такой крем для обесцвечивания волос. Не волнуйся, я не стану расхаживать с ним под носом по всему дому. Тем более когда их обесцвечиваешь, — она напрягла верхнюю губу и промычала: — Нао хоить от так. А то упайет.
— Хотел бы я на это посмотреть.
— Ни за что. Мама мне всегда говорила: никогда не позволяй мужчине до свадьбы увидеть, как ты бреешь ноги или обесцвечиваешь усы.
— Думаешь, я убегу, увидев, как ты бреешь ноги? Нет, таким зрелищем меня не проймешь.
Передернув плечом, она ответила:
— Не этим, так другим.
— Ты что, серьезно? — Взяв ее за плечи, он развернул ее к себе лицом. — Ты так и не поняла: я НИКУДА не уйду. Боюсь, тебе от меня никогда не отделаться.
— Ах, мистер Хендерсон, это так неожиданно. — Она замахала рукой перед лицом, как веером.
