- Ты, Климка, погоди про успехи трубить, не на митинге. Я, товарищ Сталин, так скажу: прищучить гадов, конечно, можно, вот только как нам до Италии добираться? Далеко она, Италия-то... - Маршал Буденный поднялся с дивана и стоял перед Хозяином, чуть расставив свои кривоватые, кавалерийские ноги. - А ежели, к примеру, в Испанию войска послать, так опять проблема: на чем повезем, да как снабжать будем? И потом: что бы там Клим с трибуны своей не говорил, а в армии у нас не все так хорошо...
Он помолчал, собираясь с мыслями, и продолжил, глядя Сталину прямо в глаза:
- Я, может, в самолетах, там да прочих танках не разбираюсь, а вот за лошадей так скажу: не больно-то у нас с кавалерией и хорошо... - Инспектор кавалерии откашлялся, - Уровень подготовки командиров в кавалерии ... Да я б таким не то, что унтера - ефрейтора бы не дал! Ремонтеров иных - вовсе стрелять надо...
- А что же Большие маневры? - поинтересовался Сталин, затягиваясь трубкой. - Ведь показали, всему миру показали...
- А что показали-то, Коба? - спросил внезапно севшим голосом Семен Михайлович. - Что показали? Парады, да ровные ряды танков? Э-эх! - он махнул рукой, а затем быстро заговорил, захлебываясь, глотая слова, словно боясь, что ему не дадут выговориться - Легкие бомбардировщики и штурмовики, которые должны были расчистить путь наступающим ни хера не сделали! Взаимодействие их с механизированными бригадами и полками пишут "удалось не в полной мере", а на деле - так и не было никакого взаимодействия! Кто - в лес, кто - по дрова, а кто - к поповне в кровать! Да ладно бы с самолетами: они - люди воздушные, поди с ними согласуйся, а ведь и с артиллерией ни хера ж не выходило!
- Танкисты этих, Якира и Уборевича - дурней великовозрастных! - вовсе ж вслепую перли - разведки у них, почитай, что и не было! Вон, в Киевском округе пятнадцатая и семнадцатая мехбригады раз пять по пустому месту били! Ни пятая ни двадцать первая мехбригады в Белорусском округе не смогли обнаружить засад, а первая танковая вообще - "внезапно", понимаешь, очутилась перед полосой танковых ловушек и надолбов. В сторону повернули - опять в слепую! - да и застряли, мать их!..
- А пехота-то?! Пехота-матушка?! Якир - кол ему в печенку и еще кое-куда, - Семен Михайлович распалялся все больше и больше. Глаза его лихорадочно блестели, усы воинственно топорщились, а ноги невольно пританцовывали, словно смиряя норовистого жеребца, - своих вперед гонит - на пулеметы, между прочим! - а те и прут, как бараны, да не редкими цепями, а густыми толпами. Да при таких построениях атака была бы сорвана, в крови б, захлебнулась!
