— Вы, конечно, претендуете на нечто большее?
— Я найду себе другого учителя. Который учил бы писать лики святых точно так же, как их пишут византийские мастера. Или флорентийцы.
— Господину недоученному иконописцу приходилось видеть работы великих флорентийцев? Интересно, как это вам удалось, доблестный ратник?
— Мой отец очень хочет, чтобы я стал художником-иконописцем. Возил меня в Киев, показывал иконы в местных храмах…
— Ах, в Киев… — окончательно потеряла интерес графиня. — Работы византийцев. Бедная Флоренция! Несчастные ее мастера. Кажется, мой достойный, вы вызвались охранять меня. Не поленитесь-ка прогнать своего монгольского скакуна вон до того холма. Вдруг за ним засада?
На самом деле о засаде графиня не думала. С той поры, как их обоз слился с обозом полковника Сирко, она чувствовала себя достаточно защищенной, чтобы не побаиваться за безопасность дальнейшего путешествия. Отослать юнца на разведку — всего лишь один из вежливых способов избавиться от ненужных знаков внимания.
— Вы правы: часть казаков разъезда поскакала за правый склон, часть — за левый, осматривают степь, — со всей возможной серьезностью согласился Войтек. — А впереди — никого, так что поеду посмотрю.
— Да хранит вас Господь, — иронично благословила его графиня, сочувственно наблюдая, как неуклюже трясется на косматом неоседланном коньке этот худосочный юнец.
Горбун Оржак сам суетился возле кареты мушкетеров, помогая слугам запрягать лошадей. Лично проследил, чтобы кони гонцов были накормлены, а подпруги целы и хорошо подтянуты.
Вначале д’Артаньян воспринимал это как проявление обычной благодарности — в конце концов, они ведь избавили хозяина от бандитов. Но все оказалось не так просто.
— Вы всем довольны, господин лейтенант? — подошел к нему Оржак, когда настала минута прощаться.
— Еще бы! — вежливо ответил д'Артаньян. — Где бы мы еще столь приятно и безмятежно провели время?
— У меня тоже нет претензий к вам. Приют и харч вы сполна оплатили своими шпагами.
— Не заставляйте нас молиться на шпаги, как на кормилиц, — недовольно поморщился мушкетер. — Хотя на самом деле так оно и есть.
Он уже хотел садиться в карету, но Оржак упредил его.
— Тем не менее просил бы вас задержаться еще на пять минут. Думаю, судьбы Франции они не решат.
Ничего не объясняя, он увлек д'Артаньяна в трактир, оставив всех остальных на улице. Графу показалось, что хозяин желает отблагодарить лично его, поэтому настроился воинственно. И был крайне удивлен, когда увидел, что у стола, за лестницей, ведущей на второй этаж, в покаянных позах стоят Серж и еще какой-то рослый детина-разбойник, которого д'Артаньян во вчерашней сутолоке как-то не приметил. Руки обоих грабителей, как и полагается, оставались связанными.
