Вся беда заключалась в том, что впервые в жизни я почувствовал неуверенность. Мне приходилось довольно часто выяснять отношения с помощью кулаков или револьверов, я считал, что в драке меня так просто не возьмешь. Однако в Джоне Топпе было что-то, внушающее страх. У него были огромные, бугрящиеся мышцами руки и плечи, и несмотря на крупное сложение, он двигался с грацией и быстротой кошки.
Поэтому мне не хотелось, чтобы в него стреляли, пока я не примерю свой кулак к его подбородку.
Бегготт может охотиться за мной, а может и за ним. Хуже всего, что он может выбирать момент, чтобы выстрелить в Молли, которая знала больше, чем рассказала. Она наверняка знала слишком много, чтобы кто-то мог спать спокойно. А потому я хотел поговорить с ним.
- Молли? Мистер Бегготт был здесь?
Краем глаза я заметил, что Топп поднял голову, а его вилка застыла на полпути ко рту.
- Он заходил раз или два. Кажется, он покупает все, что нужно, в магазине. Иногда я его вижу на улице с мешком в руке.
- Интересно, - сказал я. - Не он ли живет в комнате на втором этаже на другой стороне улицы? Кто-то ее снимает, а Бегготт в отеле не останавливался.
Молли принесла мне завтрак, и больше я не разговаривал. Топп слышал наш разговор, слышали и все те, кто был в ресторане, а таких к этому времени набралось с полдюжины человек. Позавтракав, я выскользнул в заднюю дверь, быстро огляделся и сел в седло.
Сначала я поехал на запад к водонапорной башне. Здесь не было ничего интересного, кроме самой башни - прохладное, затененное место, где все время капала вода, и подъездных путей, где недавно стоял персональный вагон. Я поискал вокруг, но не обнаружил ничего - только старые отпечатки копыт лошадей да коров.
Железная дорога в этом месте пересекала реку. Я повернулся спиной к железной дороге и реке и направился в сторону Хукер-хиллс и тропы вдоль Уэффано-ривер к горам. До тех мест, куда я собирался, дорога была длинной, но я рассчитывал остановиться в лагере Пабло на ночь или по крайней мере на ужин.
Несколько дней назад холмы были коричневыми и желтыми, но дожди окрасили их в зеленый цвет. С близкого расстояния редкая трава не была так заметна, но в отдалении холмы были прекрасны. Там и тут выступали отложения песчаника и иногда сланцевой глины. Я отпустил поводья, разрешив коню самому выбирать дорогу на запад, и присматривался к местности, часто проверяя, не следует ли кто за мной.
Моя работа заключалась в том, чтобы найти Нэнси Хенри или Альбро, как она может теперь себя называть. Что случится потом, зависело от нее, какой она была, чего хотела. Было очевидно, что она скрывалась, во всяком случае, не хотела быть найденной.
