- Плохо, - согласился Гарька. - Вернемся?
Сидор пожал плечами.
Они обошли купу и припали к земле: в тени деревьев неподвижно стояли люди, десятка два.
- Чего это они? - прошептал Дигорев, глядя на застылые фигуры. - Стой, куда!
Он чертыхнулся, поерзал по сухой колючей земле и пополз вслед за Горшечниковым, распугивая полчища долгоногих «кобылок».
Скоро они добрались до странного молчаливого строя.
Гарька поднялся на ноги. Позади глухо охнул Сидор.
Привязанные к кольям, стояли пленные. Смердела разлагающаяся плоть. Оловянные глаза блестели в свете луны, да только не все - чернели пустые глазницы у тех, над кем поработал лично Пасюк.
- Есть живые? - спросил Дигорев.
Они двинулись вдоль страшного частокола. Живых не было.
Молча красноармейцы вернулись в село.
Услыхав о пленных, комиссар дернул щекой. Чернецкий выругался. Лютиков смотрел в стол и улыбался странной улыбкой, пальцы у него дрожали.
- Собирай людей, - велел Снейп Георгине.
Сонные бойцы, отмахиваясь от комаров, столпились перед хатой, в которой квартировал комиссар.
- Утром в бой, - выразил общее недовольство Хмуров. - Зачем людей баламутишь, Север?
- Дело такое, - сказал тот и изложил результаты разведки. - Освобождать некого, - закончил он. - Пути у нас два: сидеть тихо и ждать Шмелева - в село банда не сунется. Или так: утром налетим на них и со всей нашей коммунистической яростью порубаем контру!
- Как бы нас самих не порубали, - вякнул кто-то.
- Струсили? Надо было дома за печкой сидеть! - закричал Горшечников. - Вся армия дерется, а вы решили под копну закопаться?!
Бойцы зашумели.
- Ты, парень, не ори, - сказал Хмуров. - Дело тут ясное, надо идти в атаку. Однако как бы людей зря не погубить.
- Никто на войну не гнал, - отрубил комиссар. - По доброй воле пошли.
- Если мы так оставим смерть товарищей, будем последними подлецами! - рявкнул Чернецкий.
- Отомстить надо, - сказал Лютиков стеснительно.
Красноармейцы согласно загалдели.
- Шабаш, - закончил Север. - Завтра на заре выступаем.
Утром отряд выстроился на улице. Бойцы сидели в седлах прямо, их лица дышали отвагой и жаждой мести. Отряд вылетел за околицу села, оставив позади разорванный собачий лай; с разгона промчались через обмелевшую реку.
- Товарищи! - крикнул комиссар, осаживая Воронка. - Нас мало, будем брать не числом, а наскоком!
Поднялись на пригорок. Снизу, с дороги удивленные крики - не ждали. Однако бойцы опытные, вмиг собрались, поскакали навстречу.
«За волю-ю-ю!!!»
