— А что же Сирх?
— А что может Сирх?
— Он может предотвратить бунт, призвав людей к повиновению!
— Сирх? — Фирон едва не расхохотался. — Сирх уже ничего не может. Чего стоят слова проповедника, слушать которого народ сгоняют силой? Я удивляюсь, как еще наместник, который, как говорят, человек совсем неглупый, до сих пор не нашел Сирху замену? Учитель, — подавшись вперед, Фирон навалился грудью на край стола, — тебе надо снова начать проповедовать! Народ пойдет за тобой!
— Куда он за мной пойдет? — чуть поморщился Граис.
— Да куда угодно! Хоть против Кахимской империи!
— Пойми, Фирон, — с болью в голосе произнес Граис, — Йер не имеет достаточно сил для того, чтобы выступить против империи. Это будет бессмысленная бойня, которая закончится уничтожением большей части йеритов.
— Да все я понимаю. — Тяжело вздохнув, Фирон снова откинулся на спинку стула. — Вот только невыносимо жить под пятой завоевателей. Порою думаешь: вот хотя бы раз вдохнуть воздуха свободы, а после можно и умирать.
— Так может говорить человек, который думает только о себе, а не о своем народе, — ответил ему Граис— Нет большего преступления, чем попустительствовать стремлениям. Я скажу тебе даже больше, Фирон: сейчас власть империи — благо для Йера. Завоеватели не раздавили эту страну, а, напротив, заставили сплотиться прежде разрозненные кланы йеритов, которые, должно быть, впервые за всю свою историю почувствовали себя единым народом. Сегодня на базаре меня называли северянином, но это звучало не оскорбительно, как прежде, когда под словом «северянин» подразумевалось «дикарь». Теперь оно звучит, как слово «друг». Если бы Йер не захватила империя, то его растащили бы на куски воинственные соседи.
— И что же дальше? Так и жить с Кахимской империей, сидящей на загривке?
— Ни одна империя не может существовать вечно. Ее раздирают изнутри собственные противоречия. Кахимская империя, как и многие другие до нее и после нее, вскоре рухнет, и тогда Йер станет единым сильным государством.
— И сколько же ждать падения Кахима?
— Все во власти Поднебесного, — развел руками Граис. — Возможно, что даже мы еще успеем это увидеть.
Фирон покачал головой и залпом осушил свою кружку.
— И что же ты собираешься делать? — спросил он Граиса после долгой паузы.
— Я должен помочь Сирху вернуть доверие народа, — сказал Граис.
— Неблагодарное занятие, — криво усмехнувшись, заерзал на скамье Фирон.
— Быть может, ты слишком строго судишь Сирха, — мягко и даже немного вкрадчиво произнес Граис.
