я бы, конечно, думал иначе.
— Выходит, Куо был где-то здесь? — Холеные пальцы барабанили по поверхности стола, отполированные ногти блестели.
— Где-то в этом районе. Поблизости от моей берлоги. Шофера можно было убить, только стреляя сзади. Исходные данные те же: эффективная визуальная скорость пять миль в час, а не двадцать пять, и между стрелком и целью нет лобового стекла.
Ломан отошел обратно к окну. Возможно, это было все, что он хотел узнать. Но я разговор с ним еще не закончил.
— Да Боже ты мой, Ломан! Если б они и в самом деле собирались его убить, то сделали б это с хладнокровием мясников, а мы бы только стояли и смотрели. Моргали бы глазками и писали в штанишки. Мы бы ничего, ничего не смогли сделать, чтобы помешать им. Ты это понимаешь?
У меня началось снова. Комната поплыла, голос Ломана доносился словно издалека:
— Он жив, и остальное не имеет значения…
— С хладнокровием мясников… а мы бы стояли и смотрел и…
— Сразу это у тебя не пройдет, — голос Ломана стал ближе. Чертов гувернер, утешать взялся. — Но я, Квиллер, хотел бы в таком случае прояснить еще некоторые моменты. В Лондоне потребуют подробный отчет. Кого ты… кто был тот человек в храме?
— Чума на твой Лондон! — Я что-то сбил со стола, осколки разлетелись по ковру. Пепельница.
— Кто был тот человек в храме?
Его глаза блестели.
Комната успокоилась, все встало на своим места.
— Что? Не знаю. Седьмой из команды Куо. Пангсапа предупреждал. Приманка. Манок.
Нужно будет следить за собой. Дьявол, какое это всегда напряжение; знать, что кого-то должен убрать. И даже если это необходимый отстрел, напряжение ничуть не меньше. А как его вынести и пережить — о Боже, помоги, — если все твои усилия, все нервы, все задание пропали впустую и ты сидишь один по уши в дерьме? Только не поддаваться, голова должна работать — в противном случае свали с дороги.
— Так он не был у Куо с самого начала?
— Нет. Конечно нет: Куо берет только отборный контингент. И никем из своих жертвовать не стал бы. Слушай, Ломан, повторяю еще раз… — я прервался, чтобы подумать, — я еще не говорил тебе. Послушай меня. Есть отдельные моменты, я не понимаю их. Пока не понимаю. Не думаю, чтобы эти кусочки имели большое значение… — Я вдруг осознал, что сижу на стуле. — Они обнаружили меня давно, Ломан, очень рано. Они знали, что я слежу за ними. Но по непонятной причине ничего не предпринимали… это один из элементов их плана, который мне непонятен. Никак не соображу. А может, какие-то приказания сверху… девица непрестанно лопочет о Китае, ты что-нибудь… я имею в виду Китай?
