Удивительно, как человек приспосабливает под свои интересы все, что плохо лежит – от плодов гениальных озарений до мусорных свалок.
* * *
Современный суд был придуман, когда наступило время Общественного договора. Но никогда не было периода независимого суда. Король судил единолично, и всегда срытой пружиной был отъем собственности и золота. Во времена Общественного договора судили те, у кого была больше мошна. В деспотиях приговоры предрешала центральная имперская идея. Во времена демократии олигархов почему-то в клетку упрятывали далеких от власти малоимущих, а жулики на самом верху чудесным образом избегали наказания. Каково время, таков и суд.
С помоста, где возвышался заурядный стол с двумя тумбами, раздался голос симпатичной судьи в черной мантии, сознающей, что может позволить все.
– Именем новой народной власти…
Та самая, что в прежние времена присуждала меня к пожизненному затвору, уже выглядела женщиной, а не каменной Фемидой – богиней правосудия.
На скамье напротив нас встали нахохлившиеся представители ответчика. Купец со щетинистым лицом и бегающими глазами, тумбообразный невозмутимо-грозный атаман, и гибкий поверенный в рыжем малахае, бритый, с длинными несвежими волосами художника. Мрачный, но мирно настроенный Савел.
Как-то легкомысленно и невпопад судья провела формальности, тут же отвечая сидящему рядом прокурору, судя по разговору, дружественной стороне ответчика, и заверяя его в чем-то.
Противники были налиты негодованием. Были убеждены в нашей наглости: посмели подрывать их признанное положение в обществе! Извечный инстинкт гунна требовал мщения. Поверенный опекал ответчиков, поднося палец к губам.
– Така, – весело сказала судья, воззрившись на ответчиков, – ищец обвиняет ответника за клевету: мол, мошенники и крадци публично обвинили его мошенником.
– Не публично, а ославили на всю страну!
Я удивился: руки мои отчего-то тряслись.
– Няма нужда в крике! – сказала судья. – Не на зрелище.
Встал поверенный. Я смотрел на него, ловко приводящего хитроумные доводы, почему наше движение надумано, и желает только зла народу, завладело участками плодородной земли, на которой сулят построить рай. Он исходил из хищной человеческой сути, готовой на все, чтобы удовлетворить собственный интерес. Слово «порядочность» ему не было знакомо.
– Вы строите новый свободный мир бесплатно? – усмехался поверенный. – Кто в это поверит?
У него было неустранимое подозрение к делателям бесплатного добра.
