— Больше он не просил у вас денег? — тихо поинтересовалась Лариса.
— Нет, наглости не хватило, слава богу! Фаина, правда, говорила, что он в Москву собирался. На что рассчитывал, непонятно. Ведь ясно, что нужную сумму на раскрутку она не в состоянии была ему дать. А я просто не дал бы. И ему это было ясно.
— То есть главной проблемой Романа были деньги на издание его стихов? — сделала вывод Лариса.
— Совершенно верно, — подтвердил Решников. — Подозреваю, что издать свою мазню ему было нужно, чтобы потом кричать на каждом углу, что он гений, а брат его ничтожество.
Решников залпом выпил еще одну рюмку. Глаза его покраснели, взгляд помутился. Лариса видела, что он стремительно пьянеет. Соболев бросал на него испытующие взгляды, но молча курил сигарету, выпуская дым в сторону раскрытого окна.
— Вы можете подумать, что это я убил его, — усмехнулся Решников. — Честно говоря, сейчас я с удовольствием сделал бы это. Но нет… Я только сегодня узнал, что Ромка был еще сволочнее, чем я думал.
— А в долг он у вас не брал? — поинтересовалась Лариса.
— Нет, я же говорю, что в последнее время вообще ничего ему не давал. А потом, брат не считал нужным возвращать мне долги. Ну еще бы, это же такая мелочь! — Решников снова начал заводиться. — Старший брат дурак, однако сможет заработать намного больше! Сам Рома не заработал и копейки, зато считал, что все обязаны содержать его!
— По-моему, тебя снова несет не туда, — заметил Соболев. — Ну что толку сейчас вспоминать все это и распалять себя? Что Рома сука, все прекрасно знали. И ты тоже. Успокойся ты, ради бога! А с Фаиной… Со временем, мне кажется, все пойдет своим чередом. Ромы больше нет, она войдет в берега… Все-таки вы с ней столько лет прожили…
— Я с ней больше ни дня не проживу! — грохнул кулаком о стол Решников.
— Владимир, я думаю, вам стоит откровенно поговорить с женой. Но только после того, как вы успокоитесь, — сказала Лариса. — Иначе просто возникнет новый скандал. Я понимаю, насколько это больная и неприятная тема, но постарайтесь все же выслушать ее и понять. Хотя бы сначала просто понять. А потом, возможно, и простить…
— Не прощу! — замотал головой Решников и неожиданно выругался: — Шлюха старая! Вот же семейка!..
— Вов, давай-ка ты ляжешь, — заботливо предложил Соболев.
Но Решников, отмахнувшись, налил себе еще водки и выпил в один присест. Затем попытался зажечь сигарету, но у него никак не получалось. Соболев молча подошел к нему и, взяв за плечи, довел Владимира до дивана, стоявшего в углу. Измотанный сегодняшними событиями, Решников покорно позволил уложить себя. Соболев накинул на него плед и, постояв несколько секунд прислушиваясь к его дыханию, повернулся к Ларисе. Кивком головы он позвал ее выйти.
