– Я? Абнаковенно: человек…
– Это и мне видно, что… человек не человек, но все же… подобие человека… А кто? Охранник? Чекист переодетый?
И Афонька, ничтоже сумняшеся, подтвердил, да. чекист.
Но старик, еще раз оглядев спутника с головы до ног, обутых в стоптанные ичиги, нахмурился.
– Брешешь! Говори: кто? Не то я из тебя душу вытрясу!
Тогда Афонька, словно дивясь барскому непониманию самых простых вещей, ответил скромно:
– Вор я… Конокрад.
Старик остановился изумленно. Снова стал рассматривать Афоньку. Наконец, пожевав свои серые губы, резко отличные от ядреного алого носа, заметил:
– Похоже… Да, похоже… А зачем же ты в Чека оказался? И почему – со мной?
Афонька коротко рассказал о последних днях своей красочной биографии. Старец мгновенно вспылил. Заорал:
– Подсунули шантрапу! То одного подсаживают, то другого! Да за кого вы меня принимаете, господа?! Пшел вон, варначина!
Селянин тоже вспылил:
– От варнака слышу! Видал ты его, барина?! Не шибко-то разоряйся, ваше превосходительство!.. Документ твой – у меня. А без документа – первый милиционер тебя сгребет! И кто тебя, такого гордого, на Буране проветрит, коль не я? Ты поди и не чул, с которого конца к лошадке подходить: с башки аль с репицы? Видали мы вашего барского звания…
Старик продолжал бурлить:
– Да ты понимаешь, скотина, что я лошадей… Знаешь ли ты, что у меня конный завод был? Жокеев – десяток. Да если бы ты, ворюга, на моем конном дворе появился, псари б тебя затравили борзыми!
– Вот энто – очень даже могло быть, – согласился Афонька, вспомнив чупахинского кобеля. – Это так… вам над простым человеком подызмываться – первая радость… Да нонеча большевики вам руки-то укоротили.
– А ты что ж… большевик, коммунист? Конокрад с большевистским уклоном или – большевик с конокрадским душком?
Афонька покачал головой.
– Не стыдно тебе такое молоть? Ить седой волос скрозь… А ты – такое! Я, барин, ваше превосходительство, на энтой землице остатний раз прохлаждаюсь… Завтра – уеду…
– Куда? Лошадей воровать для советской власти?..
Афонька взглянул с укоризной.
– Еду бить польских панов!
– Так… Значит, заканчиваете свою восточную программу на западе? Ну, что ж… Знаешь, читал я где-то: в одной оранжерее пальма росла, да позабыли, что она простора требует. И вот пальма вымахала так, что стеклянный потолок – вдребезги! А пальма – к небесам!.. Мда-с… Никакие потолки вашего брата не удержат… Росли, росли… А мы не уследили, и вот вы теперь пойдете по всему миру потолки ломать… Знаешь, что такое пальма?
