- Я приношу глубочайшие извинения, мой отец.
- За что? - Его глаза, такие холодные, сверкнули от удивления.
"Он ничего не знает", - подумала Эрин, чувствуя, что чуть не теряет сознание. Не остается ни одного объяснения ее поспешного вызова. Она стояла с опущенными ресницами.
- За все, чем я обидела тебя, - сказала она скромно. Он удобнее устроился на стуле и отвел взгляд, рассеянно глядя на пергамент.
- Ты ничем не обидела меня, - сказал Аэд тихо. - Я вызвал тебя, потому что заключил соглашение о твоем замужестве.
Эрин нахмурилась. Если она ни в чем не виновата, она имеет право возмутиться.
- Но отец...
- Никаких "но", дорогая, - неожиданно прогремел Аэд. - Я был долгое время великодушен и снисходителен к тебе, дочь;
Она могла бы поспорить с ним, если, конечно, его избранник не придется ей по душе. Феннен? Конечно! У нее в голове зашумело, пока она стояла перед Аэдом, и она почти улыбнулась, когда вспомнила о своих раздумьях на холме. Возможно, наконец, наступит мир, время, когда можно поразмышлять над чувствами, которые она испытывала к Феннену. "Да, - решила она, - я выйду замуж, но только за Феннена". Вдруг мороз пробежал по ее коже. Аэд имеет в виду другого человека. Иначе зачем бы ему понадобилось вызывать ее на поле сражения - неужели, чтобы обвенчать с мужчиной, которого она давно знала? Она подняла глаза и смело глянула на Аэда.
- Я знаю свой долг принцессы, отец, и, если ты настаиваешь, я выйду замуж. Но я должна тебе сказать, отец, что выйду за того, кого сама выберу. Если ты решил, что я должна обвенчаться с Фенненом...
Аэд взмахнул раздраженно рукой и перебил ее:
- Это не Феннен Мак-Кормак. Я заключил соглашение е Белым Олафом, и завтра перед наступлением сумерек вы будете обвенчаны.
- Что?!
Кровь схлынула с ее лица, у Эрин было ощущение, как будто огромная ледяная волна обрушилась на нее.
- Ты слышала-прорычал Аэд Финнлайт, так как не мог выдержать обвинения в предательстве, написанного на ее лице. - Завтра ты обвенчаешься с Олафом. Соглашение подписано. Все улажено.
- Отец! Нет! Ты не можешь! Ты знаешь, как я ненавижу викингов, как мне отвратителен Белый Олаф! - Эрин трясло. Она попыталась убедить себя, что ослышалась, что этого не может быть, но, к сожалению, это правда, она видела по глазам отца:
- Я не сделаю этого! - сказала она твердо, стараясь унять дрожь.
- Сделаешь. - Аэд был непреклонен. Она бросилась к его ногам, ища его руки, и ползала на коленях перед его столом.
