– Знаю. Я должен быть благодарен ему, – сказал Брейс.
Они повернулись друг к другу лицом.
Джейн знала, что он вот-вот привлечет ее к себе. Знала и чувствовала это. Отсчет пошел на секунды. И он не остановился бы на объятиях и поцелуях, ничто не остановило бы его.
О, Боже мой! Я не готова к этому. Нет! Слишком рано. Чересчур рано.
Пронеси, Господи!
–Итак, – начал Брейс, – как по-твоему, где он оставил конверт?
– Что? Не знаю.
– Вероятнее всего, где-нибудь возле коня. «В полночь погарцуем».
– Но ведь еще не полночь, нет? – растерянно спросила Джейн.
– Что с тобой?
– Нет, ничего. Немного нервничаю. Который час?
Брейс посмотрел на часы.
– Только половина двенадцатого. Но это не имеет значения. Если мы на правильном пути и цепь – его рук дело, то он уже приходил и, вероятно, ушел.
– Может быть.
– Или ты хочешь уйти и вернуться ровно в полночь?
– Нет. Думаю, нам следует приступить к поискам конверта.
– Вероятно, он где-нибудь наверху, на статуе, – предположил Брейс, – но прежде давай посмотрим в легкодоступных местах. – И он пошел вокруг пьедестала. Джейн пошла следом. Шел он медленно и все время пригибался, поворачивая голову к статуе. Его джинсы были слегка мешковатыми. Левый задний карман отдувался, и Джейн решила, что там лежит бумажник.
– Раньше она стояла на огромном бетонном постаменте посреди университетского двора, – попутно рассказывал он, внимательно изучая пьедестал, ноги лошади, ее живот и бока. – Постамент на какое-то время оставили, наверное, рассчитывали водрузить на смену Безумному Коню новую статую. Вся беда в том, что никак не удавалось придумать что-нибудь такое, что не таило бы в себе потенциальной угрозы политических осложнений. А, как ты понимаешь, существует немало активистов как в университете, так и в городе, которым всегда что-то не так. Поэтому, когда поступило предложение убрать бетонный блок и посадить в том месте дерево, все согласились. Теперь на месте Безумного Коня растет секвойя.
Он выпрямился и запрокинул голову.
– Не сойти мне с этого места, конверт где-то там, наверху. Может, прямо на макушке у вождя.
– Я бы не удивилась, – согласилась Джейн.
– Ладно, устраивайся поудобнее, а я...
– Нет, нет. Если кто и должен лезть на статую, так это я. Поиграть пригласили меня, если помнишь.
– Да, но...
– Ты можешь тоже залезть, если желаешь. Но я хочу первой.
– Хорошо.
Неожиданно Джейн разозлилась на себя – определенно она была с ним слишком резкой.
– Пойми, я просто не хочу взваливать на тебя всю самую трудную работу. Это будет несправедливо.
