Президент не уходит в отставку | страница 34
— Сейчас притащит за рукан еще одного правонарушителя, — заметил Сорока.
— Где же хулиганы? — сухо спросила она. Они как раз поравнялись с большим светлым зданием, где жили Татариновы.
— Дальше, — сказал Сорока.
Девушка ничего не сказала, отвела с глаз прядь, выскочившую из-под косынки, оглянулась, но собаки было не видно. Тогда Нина по-мальчишески негромко свистнула — овчарка тут же появилась перед ними. Пристегнув поводок к металлическому ошейнику, девушка сказала:
— До свиданья.
— А вам куда? — спросил Сорока.
— На Металлистов.
— Мне тоже, — сказал он.
Нина вдруг замкнулась и за всю дорогу не произнесла и двух слов. Найда неторопливо шагала у ее левой ноги. Один раз Сорока поймал на себе быстрый внимательный взгляд девушки, но, когда он повернулся к ней, тут же отвернулась и стала смотреть под ноги.
Жила она в красивом многоэтажном доме, облицованном квадратными панелями под мрамор. Остановилась у среднего подъезда, протянула маленькую узкую руку. Сорока попытался ее задержать в своей ладони немного дольше, но девушка настойчиво высвободилась.
— Вы каждую ночь прогуливаете Найду? — полюбопытствовал Сорока.
— Завтра мой брат пойдет с ней… А что?
— Ну а после брата?
— Отец, — улыбнулась она.
— Понимаю, потом мать…
— Ошибаетесь — бабушка.
— Бабушка, дедушка, а вы когда?
— Вам-то что за дело?
— Мне понравилось с вами задерживать преступников!
— Я вижу, вам, Тимофей, делать нечего…
— Времени мне просто девать некуда, — рассмеялся он. — Я самый свободный человек в Ленинграде и его окрестностях…
— Спокойной ночи, самый свободный человек, — сказала она и отворила тяжелую дверь в подъезд. Найда задержалась на секунду, понимающе взглянула Сороке в глаза и даже, как ему показалось, сочувственно вздохнула. Она бы не против еще погулять.
— А вы без собаки когда-нибудь выходите из дома? — крикнул он вслед, но дверь уже захлопнулась. Правда, тут же приоткрылась, и Сорока увидел глазастое лицо девушки.
И он вдруг подумал, что в ней есть что-то от негритянки: эти полные губы, яркий блеск глаз и зубов. И лицо у нее смуглое, а волосы черные.
— Вы любите белые ночи? — сказала она. — Приходите на Дворцовую набережную встречать белые ночи… — Рассмеялась, и, не дожидаясь ответа, исчезла. Тяжелая дверь негромко хлопнула.
Сорока возвращался к своему дому и улыбался. Любит ли он белые ночи? Откуда он знает? Он никогда еще их не видел. Наверное, очень красиво, если все в Ленинграде ждут белых ночей… Он, мучительно морща лоб, вспоминал строки знаменитой поэмы Пушкина «Медный всадник» — там впервые он прочел про белые ночи… Как же это?..