Президент не уходит в отставку - Вильям Федорович Козлов

В пыльное окно электрички билась неведомо как сюда залетевшая крапивница. Она ударялась в стекло, прилипала к стеклу и замирала, складывая и раскрывая мелко дрожавшие крылья, тонкие черные усики-антенны шевелились.

Сороке захотелось взять ее, вынести в тамбур и выпустить. Он потянулся к бабочке, но вспомнил, что двери в электричке автоматические, и остался на месте, решив поймать крапивницу и выпустить ее на волю вольную при выходе.

Была пятница, и ленинградцы устремились на выходные дни за город: кто на дачи, кто на рыбалку, а кто с битком набитыми рюкзаками — на природу.

За окном, то приближаясь, то отдаляясь, возникали и пропадали многоэтажные здания со сверкающими витринами магазинов; раскатисто прогрохотал под колесами железнодорожный мост.

Город все еще цеплялся за электричку, не отпускал ее от себя. Лишь за Ланской стало просторнее, шире. Появилось яркое, с будто взбитыми облаками небо. Пригородные постройки и дачи прятались в зелени. На лужайке несколько парней гоняли футбольный мяч. Девушка, смотревшая на них, повернулась к электричке, улыбнулась и помахала рукой. И сразу такая знакомая с детства картина: крыша низкого сарая, задравший беловолосую голову парнишка с шестом в руках и стая голубей, разноцветными хлопьями кружащая над ним.

Сорока сошел в Комарове и лишь на перроне вспомнил про бабочку… Теперь будет биться о стекло до конечной станции. Он поискал глазами окно, но электричка тронулась. И окна поплыли мимо все быстрее и быстрее…

Спустившись по бетонным ступенькам вниз, он перешел через сверкающие рельсы на другую сторону и зашагал по неширокой улице мимо продовольственного магазина, почтового отделения. Вышел на сосновую аллею, по обе стороны которой укрылись за разноцветными заборами дачи. А вот и знакомая тропинка, что вьется среди сосен и папоротника. Тропинка ведет к большому двухэтажному дому. Когда-то он был салатного цвета, а теперь блекло-зеленый, с мутными разводами на стенах от дождей. К коньку крыши прибит флюгер, отдаленно напоминающий средневекового рыцаря в доспехах и с выставленным вперед копьем. Железка негромко посвистывает, а ржаное копье-стрела показывает направление ветра. Внизу живет худой, высоченный, большеносый профессор, похожий на покойного президента Франции де Голля. Он часто прогуливается по лесу с желто-белым фокстерьером. Вместо палки профессор держит в руке большой старинный зонт с изогнутой деревянной рукоятью. Этот зонт еще никто не видел раскрытым: профессор даже в дождь почему-то не раскрывает его. Наверху четыре небольшие комнаты занимают Владислав Иванович Большаков, отец Сережи и Алены, и Городовиков, владелец «Жигулей», которые Сорока как-то ему помог отремонтировать. Городовиков на дачу приезжал редко, ключ от своих комнат он передал Владиславу Ивановичу и просил его не стесняться и пускать туда гостей, которые в выходные дни частенько наведывались к Большаковым.