Осень 866 года от основания Рима
Вифиния, Никомедия
До обеда Приску больше не удалось поговорить с Плинием. Ему показалось, что наместник его избегает. Возможно — так и было. Вместе с появлением Приска в Никомедии на голову правителя Вифинии одно за другим рушились несчастья. Сначала — украденный пергамент с завещанием. Потом Авл Сканий из услужливого секретаря и переводчика, что был мягче кроличьего меха, превратился в отъявленного преступника. Да и дело Калидрома (которого надо было срочно отдавать в руки императорских фрументариев) не добавляло устойчивости положению наместника. И хотя Плиний ни на палец не сомневался в том, как именно он должен поступить, предстоящее мутило душу.
На обеде Плиний появился нарядный, но сильно измученный — испарина на высоком лбу, подрагивающие тонкие, липкие от пота пальцы. Тога, новенькая, с заглаженными и заколотыми складками, что тяжелила его плечи этим утром, была снята, и за столом наместник мог позволить себе возлечь в тунике из яркого шелка. Его жена по старинному римскому обычаю не возлежала, а сидела на стуле. Она слушала Плиния не как супруга, но как оратора и время от времени похлопывала в ладоши после какой-нибудь особо удачной фразы. На миг Приск встретился с нею глазами и прочел в ее взгляде не кокетство юной матроны, не гордость и уж конечно не спесь — а смертельный страх… Она боялась сделать что-то не так, что-то недостойное своего умного и великолепного супруга-наместника.
Приск улыбнулся ей ободряюще. Она смутилась, покраснела и подумала неведомо что…
За обедом разговор вдруг зашел о строительстве канала, который Плиний так и не успел вырыть. Наместник стал расспрашивать Приска о знаменитом мосте через Данубий, возведенном Аполлодором Дамасским.
Приск решил поторговаться:
— Мой добрый Секунд, у меня есть архитектор и механик не менее талантливый и умелый, нежели Аполлодор. Разумеется, он не так знаменит, но до начала военных действий он бы мог приехать к тебе из Антиохии. Я имею в виду восхитительного Филона, того самого, что придумал машины, сумевшие сжечь стены Сармизегетузы.
— Разве это не машины Аполлодора? — удивился Плиний.
— Ну вот, всегда так! — покачал головой военный трибун. — Нет же, конечно! Это были механизмы Филона. И никто более такого построить не сможет. Даже сам Аполлодор. Однако мне будет стоить немалых трудов выпросить у Адриана Филона до весны в твое распоряжение…
— Какую же услугу попросит Адриан? Как ты думаешь? — По всему было видно, что Плинию до смерти был нужен Филон.
