Почти.
— Послушай, мы могли бы и не покупать поместье в Италии, почему бы не найти небольшой домик с садом где-нибудь близ Комо? Там чудесные места… — начала Кориолла. — На дом с садом близ Комо нам вполне хватит денег.
— Ты думаешь, я уезжаю в Парфию ради мифической добычи?
— А разве нет?
— Нет, — отрезал Приск.
Похоже, вчерашняя ссора грозила возобновиться. Но Кориолле хватило благоразумия не продолжать…
— Фламма опять явился в наш дом без приглашения, — изменила она русло разговора, как своенравная дакийская речка. — Без приглашения и без сообщения, что придет. В общем — без всего…
— Неправда, — пробормотал рассеянно Приск. — Он пришел в тоге.
— А, ты все шутишь… Скажи еще: он останется у нас обедать?
— И… да… наверное…
— Ты как будто чем-то опечален? — встревожилась Кориолла.
— Это происшествие в библиотеке… Ты еще не знаешь?
— Еще нет. Дай угадаю: ты вечно влипаешь в разные передряги. И сейчас что-то такое…
— Но за это ты меня и любишь!
— Не только за это! — лукаво прищурилась Кориолла. — Ну давай же, говори!
«Фламма! Ты дурак, каких мало! Ты притащил этот треклятый свиток в мой дом. А у меня жена! Дети! Дети! Я — глава семьи, отвечаю за всех живущих под этой крышей!» — едва не закричал Приск.
Тот, кто охотился за свитком, вполне мог иметь сообщников. То есть наверняка имел. Возможно, кто-то из них проследил за Фламмой и его другом… Теперь заговорщикам ничего не стоило ночью ворваться сюда… Ну да, Приск отличный боец. Но если нападавших окажется человек пять — даже самый хороший боец в одиночку ничего поделать не сможет. На рабов можно положиться — во всяком случае, Приск на это надеялся, — но все они в лучшем случае могут орудовать палками. Разве что сама Кориолла возьмет в руки меч, как в прежние дни на лимесе… Приск искоса глянул на жену. Нет, теперь уже вряд ли.
Приск отослал Марка за лектикой, объяснив, что придется нести на носилках раненого, и нести быстро, а сам вернулся к Фламме.
— Давай я тебя осмотрю, — предложил бывший центурион. — Ты же помнишь — я знаю толк в ранах.
— Нет-нет… — взвыл Фламма и еще плотнее прижал скрученную тогу к животу. — Рана только на левой руке. Ее и перевяжи.
— Ты что, обделался? — насмешливо прищурился Приск.
— Умоляю тебя, молчи… — Фламма округлил глаза так, что сделался похож на филина.
Приск нахмурился. Потом внимательно оглядел дрожащего товарища. Пусть Фламма и не герой — но на берегах Данубия провел несколько лет, побывал и в кровавых сражениях, и в отдельных стычках. Так что в ратном деле не новичок. И так позорно трусить лишь потому, что кто-то кинулся на него с кинжалом, он бы не стал. Рана на руке — пустая царапина и к тому, что Фламма весь дрожит и исходит потом, вряд ли имеет отношение. Значит, случилось что-то совершенно необычайное. И очень страшное.
