До сих пор Шо Мансур прыгал, суетился, угощал. Он от души верил, что племянник приехал с друзьями просто навестить его по-родственному, осчастливил его дом. По обычаю предков. Мирза Джалал сам не заговаривал о делах и не позволил неугомонному Ишикочу задавать вопросы. За завтраком говорили о дядюшках, братьях, дедушках. Родственные поминания угрожали затянуться. Мирза Джалал, сам горевший нетерпением, понимавший, что дорога каждая минута, не хотел перебивать дядю. Боялся спугнуть его.
Но он был прав. Наивный, простодушный Шо Мансур сразу же потемнел лицом, едва домулла коснулся дела. Куда девалась его жизнерадостность. Шо Мансур просто трусил.
Оглянувшись на дверь, на окна, прикрытые от прямых лучей солнца резными ставнями, он подсел вплотную к гостям. Заговорил очень выразительно, обращаясь к сановитому племяннику, но не сводя трусливо-тоскливых глаз с домуллы. Тихий, трудолюбивый ремесленник, Шо Мансур, видимо, любил покой и боялся кого-то и чего-то. Он никак не мог начать сразу с того, что так интересовало, оказывается, приезжих, и повел рассказ издалека и иносказательно.
— Мой почтенный племянник, вас неспроста нарекли в младенчестве Мирза Джалал, то есть принц Джалал. Вы не простой кожевник, чья доля мять кожи, ибо ваша матушка взята вашим отцом, моим братом, — мир их душам — не из простой семьи, а из волшебного рода огненных пери. Из тех самых, которые в ночь на пятницу слетаются на наш плоский камень мугов, где мы отбиваем кожу. Там ни один наш мерген, охотящийся в окрестностях на кекликов, не дерзает проходить близко от камня после заката. Огненные пери — отличные наездницы, летают на крылатых конях золотой масти. И ваша маменька посещала тот камень.
— Мир и покой над матушкой, и перейдем к сути, — нетерпеливо оборвал горца Мирза Джалал. Он остался очень недоволен разговорами о пери.
Горец снова засуетился. Еще тише он пробормотал:
— Вы, мудрый мой племянник, постигший тайны познания мира существующего и таинственного, сами понимаете, что наш солнечный Афтобруи привлекает на плоский камень самых прекрасных пери...
— И к вам в Афтобруи приехала одна такая пери? Вчера? Вечером? Когда стемнело? И вы ее видели? Где она? Где она сейчас? Где люди, которые ее привезли? Что с ней?
Зажмурив глаза, кожевник вздрагивал при каждом вопросе, но молчал. После долгой паузы Мирза Джалал заговорил:
— Я ваш гость, дядя Шо Мансур.
— И мы не хотим быть назойливыми,— вмешался Ишикоч.— Но неужто в Афтобруи такие дикие правы? Неужто юных прекрасных девушек по-прежнему приносят наравне с баранами в дар ишанам?
