Я началъ осматривать комнату, — никогда не видалъ я такой роскоши. Мрачное предчувствіе охватило меня, я снова позвонилъ. Нога моя тонула въ мягкомъ коврѣ. Я ждалъ. Теперь я долженъ былъ истратить послѣдніе гроши, можетъ бытъ, ихъ даже не хватитъ. Я поспѣшно принялся разсчитывать, сколько жъ у меня, наконецъ, денегъ; вдругъ слышу шаги; замираю. Но никого нѣтъ. Воображеніе. Начинаю снова считать. Въ какой ужасной неизвѣстности я находился! Гдѣ же та дѣвушка, что пристаетъ ко мнѣ со своими услугами? Спитъ она, лѣнтяйка, вѣдь почти ужъ день.
Наконецъ, она пришла, полуодѣтая, только шаль на плечахъ.
— Господинъ звонилъ?
— Мнѣ нуженъ счетъ, — сказалъ я отрывисто.
— Счетъ? Это затруднительно, мадамъ еще спитъ; вѣдь только половина третьяго. Дѣвушка растерянно смотрѣла на меня. Что за манера такъ цѣпенѣтъ! Что ей за дѣло, что я такъ рано уѣду изъ гостиницы?
— Это совершенно безразлично, — сказалъ я. — Мнѣ нуженъ счетъ сейчасъ же.
Дѣвушка ушла.
Цѣлую вѣчность она не возвращалась. Что особенно усиливало мое безпокойство, — это боязнь, что за комнату возьмутъ по часамъ, и что сейчасъ я стою и, дожидаясь, безсмысленно, позорно трачу деньги. Я не имѣлъ никакого представленія о порядкахъ въ хорошихъ отеляхъ, и считалъ этотъ способъ расплаты самымъ разумнымъ. Кромѣ того, у умывальника висѣло объявленіе: если уѣзжаютъ изъ комнаты послѣ шести часовъ вечера, то платится за весь слѣдующій день. Все это ужасало меня и смущало мою литераторскую голову.
Наконецъ, дѣвушка постучала въ дверь и вошла. Никогда, — нѣтъ, никогда въ жизни не забуду я этой насмѣшки судьбы! Двѣ кроны семьдесятъ ёръ — за все! — пустякъ, — столько я могъ дать дѣвушкѣ на шпильки! Я бросилъ на столъ нѣсколько кронъ, потомъ еще одну.
— Сдачу вамъ?
— Пожалуйста, дитя мое!
Нужно было показать, что я умѣю держать себя. Правда, и дѣвушка заслуживала уваженія. Душевный человѣкъ, рѣдкая дѣвушка, заброшенная въ Драмменъ, въ отель, на произволъ проѣзжающихъ. Такихъ женщинъ больше не родится, раса эта вымерла. Какъ она хлопотала весь день, — до послѣдняго момента, зная, что имѣетъ дѣло съ богатымъ.
— Служитель снесетъ вашъ багажъ!
— Боже избави!.. Боже избави! — отвѣчалъ я. Я не желалъ утруждать ее нисколько. — Такіе пустяки — саквояжъ… Да еще такой жалкій саквояжъ. Вы знаете, этотъ саквояжъ ѣздитъ со мной во всѣхъ литературныхъ поѣздкахъ; не хочу заводить другого, конечно, причуда съ моей стороны.
Но отказъ не помогъ. Служитель ждалъ уже внизу. Онъ испытующе посматривалъ на мой саквояжъ, когда я проходилъ мимо. Ахъ, какъ можетъ такой человѣкъ смотрѣть на саквояжъ, какъ онъ можетъ сгорать отъ желанія ухватитъ его!
