— Да, да, — сказала она и выпрямилась.
Упали первыя капли дождя.
— Дождь идетъ, — сказалъ я тогда.
— Да, подумайте-ка: дождь, — сказала она и тотчасъ же пошла.
Я не провожалъ ее домой. Она одна пошла своей дорогой, я же поспѣшилъ къ своей хижинѣ. Черезъ нѣсколько минутъ дождь пошелъ сильнѣе. Вдругъ я слышу, кто-то бѣжитъ за мной; я останавливаюсь и вижу Эдварду. Она покраснѣла онъ усилія, чтобы догнать меня, и смѣялась. — Я совсѣмъ забыла, — сказала она, съ трудомъ дыша, — объ этой поѣздкѣ въ рыбосушильни. Докторъ пріѣзжаетъ завтра, вы будете свободны? — Завтра? хорошо. У меня есть время. — Я совсѣмъ забыла объ этомъ, — сказала она опять и улыбнулась
Когда она пошла, я обратилъ вниманіе на ея красивыя, стройныя ноги; онѣ высоко намокли. Башмаки ея были стоптаны.
Я помню очень хорошо одинъ день. Это былъ день, когда наступило для меня лѣто. Солнце теперь свѣтило и по ночамъ и къ утру высушивало землю. Воздухъ былъ мягкій и свѣжій послѣ послѣдняго дождя.
Было послѣобѣденное время, когда я явился на пристань. Вода была совершенно неподвижна. Были слышны смѣхъ и болтовня съ острова, гдѣ мужчины и дѣвушки были заняты рыбой. Веселый былъ этотъ день.
Да, развѣ было не весело? У насъ были съ собой корзины съ ѣдой и виномъ; насъ было большое общество, размѣстившееся въ двухъ лодкахъ; молодыя женщины были въ свѣтлыхъ платьяхъ. Я былъ такъ доволенъ, я напѣвалъ что-то про себя.
Когда я сидѣлъ въ лодкѣ, я думалъ, откуда набралась вся эта молодежь. Тутъ были дочери участковаго доктора, приходскаго фогта, нѣсколько гувернантокъ, дамы съ церковнаго двора; я никогда ихъ раньше не видѣлъ, онѣ были для меня чужія, а между тѣмъ онѣ относились ко мнѣ такъ довѣрчиво, какъ-будто мы давно уже были знакомы. Со мной случилось нѣсколько неловкостей, я совсѣмъ отвыкъ обращаться съ людьми и часто говорилъ «ты» молодымъ дамамъ; но на меня за это не сердились. Разъ я даже сказалъ «милая» или «моя милая», но мнѣ и это простили и сдѣлали видъ, какъ-будто я этого не говорилъ.
На господинѣ Макѣ, какъ всегда, была его ненакрахмаленная рубашка съ брилліантовой застежкой на ней. Онъ, кажется, былъ въ превосходномъ настроеніи и кричалъ другой лодкѣ. — Поберегите же корзины съ бутылками, эй, вы сумасброды! Докторъ, вы отвѣтите мнѣ за бутылки!
— Ладно! — отвѣчаетъ ему докторъ. И эти два возгласа на морѣ отъ лодки къ лодкѣ звучали для меня такъ празднично и весело. На Эдвардѣ было вчерашнее платье, какъ-будто у нея не было другого, или она не хотѣла его перемѣнить. И башмаки на ней были тѣ же, что и вчера. Мнѣ показалось, что ея руки не совсѣмъ были чисты; Но на головѣ у нея была совершенно новая шляпа съ перомъ. Она захватила съ собой свою перекрашенную кофточку, чтобы на ней сидѣть.
