Меня поселили в светлом, чистом и уютном деннике, с полом, посыпанным свежими опилками. Их запах напомнил мне то время, когда я жил с мамой. С потолка свешивались разноцветные, очень яркие шарики, под ногами валялось что-то круглое. Как я тут же узнал от своей Иринки — это все игрушки для меня, чтобы мне не было скучно, пока она будет на работе. Ухаживать за мной станет уже пожилой, седой человек, как его назвали, дядя Миша. Его привел тот, высокий, который и подарил меня Ирине. Он оказался ее старшим братом. Из рассказа о дяде Мише я узнал, что он всю жизнь работал с лошадьми, что жил один, потому как кобылы… ой, жены, у него не было. Вот этого я не понял, почему не было-то? Мерин он, что ли? Так, с виду, дядя Миша мне понравился: спокойный, неторопливый, уверенный.
Каждое утро начиналось с поения, кормления, а потом меня выводили в леваду — специальный загон для прогулок. Перед уходом на работу Иринка обязательно забегала ко мне — пожелать доброго утра и тут же сказать «до свидания». Она врывалась в денник с распущенной гривой, с одуряющим запахом духов и, чмокнув меня в нос и обе щеки, убегала, цокая каблучками. На ворчание дяди Миши, что лошадям неприятно вдыхать запах духов, Ирина недоумевала: ей же нравится запах лошади! Ну-ну! Это чистой лошади, а вот если я вспотею, сделаю лужицу в опилках, да еще и вываляюсь во всей этой красоте, вот тогда посмотрим, как тебе это понравится! Но, несмотря на некоторые непонятные для меня вещи и действия, Иринка с каждым днем нравилась мне все больше и больше. Она не относилась ко мне по-хозяйски, более того, она называла меня своим другом. После работы и принятия корма Ирина первым делом неслась ко мне. Выспрашивала дядю Мишу, что я ел, как ел, что делал, а потом рассказывала мне о своих делах. Многие слова мне были непонятны, но Ирина будто обладала даром общения с нами, лошадьми, и тут же все поясняла.
Так прошел год. Теперь я перестал быть отъемышем и стал неуком. И начался период моего обучения всему тому, что должна уметь лошадь «с высшим образованием»… А потом началось обучение Иринки. Боялась она дико, но, едва взобравшись на меня, освоилась быстро. Единственным ее бзиком стала боязнь… лишнего веса. Ирина купила весы, водрузила их в амуничнике и каждый день, облачившись в костюм для верховой езды, взвешивалась. И хотя весы стабильно показывали цифру 50 (это со шлемом, с сапогами и крагами вместе), Иринка уперто совершала этот ритуал из страха причинить мне неудобство своей тяжестью. Умора! Я — 182 см в холке, вешу 500 кг, и Иркин «полтинник» для меня такая же тяжесть, как кошка для бульдозера.
