— Ты на что ж намекаешь-то, а? Я… некрофил?
— Некрофил.
Невозможно выразить в словах, что я пережил в считанные секунды в благословенной березовой роще! Главное — в сумятице событий в больной голове — я на миг поверил, что это правда.
— Ну, Макс, я пошутил, — вдруг сказал садист Сема.
— Пошутил? — взревел я рыдающе, словно раненый кабан. — За такие шутки я тебя сейчас убью, Сема! Готовься!
— Ювелир с диким проворством — маленький кабанчик — ринулся в кусты, в чащу. Я застыл, как изваяние, ноги в землю вросли. А шутник-дегенерат тем же бешеным аллюром вернулся на полянку и понесся по проселку в Темь.
Тут и я обрел наконец энергию, шутника догнал и рванул за шиворот шикарного пиджака.
— За что ты меня ненавидишь, гаденыш?
— Там кто-то есть, — прошептал Сема.
— Где?
— В кустах.
— Кабан?
— Какой кабан?.. Нет, человек. Я видел ноги в кроссовках.
— Да мало ли кто тут шляется в воскресенье!
— Да, правда, — Сема было сник, но тут же встряхнулся и хихикнул. — Извини, конечно, но я тебе отплатил шуткой.
— За что?
— За твою шуточку.
— Мою…
— За неуважение к памяти усопшей.
— Да что я сделал, ты скажешь в конце-то концов!
— Посмеялся над атрибутами погребения.
— Над чем? Над гробом?
Тут Сема как будто опомнился и сказал, всерьез (хотя сумасшедшинка сквозила в белесых с красными веками глазках):
— Ты сказал, что гроб на бочку похож.
— На бочку?.. Не заговаривайся!
— Словом, посмеялся.
— На похоронах?
— Да нет…
— И за это ты обзываешь меня…
— Я извинился, — перебил Сема сухо; он держался все отчужденнее и задумчивее. В моем сознании выделились слова — погребение, некрофил, могила — с каким-то болезненным оттенком. И с «шуточкой» он выкрутился неловко — «гроб на бочку похож» — на ходу придумал. Ладно, разберемся.
— Вон за деревьями платформа, видишь? — заговорил я. — На той стороне за путями поселок Темь, где, кстати, следователь наш обитает.
— Странный тип, — ввернул Сема. — Горит на службе, замечал? Будто своего личного убийцу ищет.
— Что ж, мне повезло. Так вот, если пройти вдоль полотна…
— Совсем близко, — перебил он, — километра два до Змеевки.
— Но от моего дома до нашей станции путь вдвое короче. Притом здесь не все электрички останавливаются.
— Не все?.. — Семен вбежал по ступенькам на платформу, узкую, всю в пышной трепещущей зелени — романтическое место для встречи с женщиной… или с убийцей.
Мы изучали расписание. Была, была такая одинокая заветная электричка — в 10.55. До нее и после перерывы почти по часу.
