Они, оказывается, сидят за одной стойкой. На одной параллели. Их разделяют колонна, добрых пять метров и полдюжины любителей горячительных напитков. Он с блондинкой, ослепительной и величественной, как гора Джомолунгма. Ее образцово-показательная фигура причудливо опутана лазоревым парео. Про фигуру Саша выразился бы так: «Где надо выпукло, где не надо — впукло». Блондинка одаривала собеседника такой щедрой улыбкой, что можно было без труда рассмотреть изнанку ее щек.
«Так вот для кого второй стул!» — дошло до Наташи. Она резко отдернула ногу от пола, словно ожегшись о раскаленный лист железа.
Мила заметила Наташу, но никак не прореагировала на ее появление. Никак. Даже не потрудилась отвернуться или сделать вид, что они не знакомы. Наташа — пройденный этап. Сейчас в фокусе ее внимания блондинка у стойки бара.
А что он? Он и думать о ней забыл. А чего тут думать, когда перед тобой такое?
«Смена декораций и действующих лиц, — поняла Наташа. — Хорошо, что я не подошла к ним с расспросами о Марке, рассевшись по-свойски на чужом стуле». Она жадно хлебнула из стакана и закрыла глаза.
А когда открыла, ей вдруг показалось, что ее действительно занесло в какую-то неведомую страну. Все странно, непонятно. Вокруг незнакомые люди. Она — чужая для них. Иная. Они — представители разных рас. Они — happy nation. И у них разная жизнь. Для них — машины, несущиеся в ночи мимо неоновых витрин, мимо таких Наташ. Для них поют и танцуют звезды. Горные лыжи, круизы, дефиле… а у нее какие радости жизни? Мама из командировки вернулась? Яблони сорта «Рахат Лукум» в срок зацвели? Это их жизнь рахат-лукум. Дольче вита. Это их бармены знают в лицо и по именам. А она сидит одна на этом нелепом стуле, дует дармовой лимонад. И как святая Инесса наготу, прикрывает распущенными волосами затрапезный сарафан. Наташа взглянула на себя их глазами. Что за недоразумение? Откуда она взялась? Кто приглашал? Чего ей здесь надо? Выглядит как муха на фарфоре, волос в супе…
Несмотря на жару и духоту, Наташа озябла. Внутри кто-то передернул рычаги. Галактика Большой Любви дрогнула и замедлила вращение. Как карусель в детстве. Будто задумалась: а стоит ли крутиться дальше? Наташа испугалась. Надо спасать свой свет. Быстрее отсюда, на воздух! На свежий воздух!
Мила отвлекла Анну от ее мыслей и указала подбородком в сторону Марка. Он отрешенно цедит пиво. Иногда подносит стакан к глазам и смотрит на убывающую жидкость. Блондинка усердно очаровывает, развлекательно-завлекательно щебечет, часто касаясь его плеча. Он почему-то не старается быть любезным. Но ее, кажется, это нисколько не волнует. Главное — он здесь, настоящий, из плоти и крови. До него можно дотронуться.
