Я не придала никакого значения упоминанию о «страшных сказках». Солнце утвердилось в своих правах на небосклоне, дни становились все теплее, и постепенно мрачное настроение, в котором все мы пребывали, пока проезжали через Лесовию, развеялось.
Я вспоминаю эти недели пути как самое счастливое и беззаботное время своей жизни. С каждым днем мир раскрывал передо мной свою красоту, о которой я и не подозревала раньше: пестрые бабочки, словно летающие цветы, порхали над лугом; золотое солнце закатывалось вечерами за горизонт, укутывая мир голубоватыми сумерками; трели птиц, восторженно приветствующих весну, будили меня на рассвете. Мое сердце переполняла нежность, оно было охвачено ощущением смутных и неясных надежд. С одной стороны, меня волновала близость к Рейдану, с другой — окрыляла влюбленность Готто. Очень часто мне хотелось, чтобы наше путешествие никогда не кончалось, а иногда я мечтала о возвращении в храм звезды, где буду вспоминать эти прекрасные дни.
Телега катилась по высохшей дороге, весело звенел бубенчик на новой сбруе у Белки, Виса, засидевшаяся на привязи, без устали носилась по полям, покрытым маргаритками, охотясь на птиц, ящериц и мелких грызунов — единственных обитателей этих мест. Я переоделась в тонкую, бледно-голубую открытую рубашку, туго обернула бедра бирюзовой голуной, расшитой оранжевыми цветами, — ее мне подарила Лави. Рейдан купил мне на Базаре чудные летние сапожки из кожи птицы золли — оранжевые, к вышивке на голуне, и с тиснением по всему голенищу. Все это было ярко и красиво, и я больше не чувствовала себя неуклюже замотанной в бессмысленное тряпье. Правда, в первый же вечер Рейдан посмотрел на меня и расхохотался:
— Ха, ну и красавица! Да ты вся в веснушках!
Действительно, непривычные к солнцу лицо и грудь покрылись коричневыми пятнышками, а скоро и волосы вокруг лица выгорели, став золотисто-рыжими. Но все равно мое отражение улыбалось мне из каждой речки, над серебристыми водами которой я склонялась, чтобы набрать воды в котелок. А вскоре я заметила, что и Готто смотрит на меня с восхищением.
Как ни была я неопытна, я быстро поняла, что Готто в меня влюблен. Не только страстные взгляды, которые он открыто на меня бросал, были тому подтверждением: его высокомерие, которое меня так раздражало, таяло день ото дня, как снег под весенним солнцем. Все чаще красивое лицо юноши озарялось беспечной мальчишеской улыбкой. Все реже он пытался обидеть Рейдана, словно хотел теперь дружить со всем миром.
