— Пожалуйста, зайдите, — отвечает Кравцов, неожиданно для самого себя переходя на «вы».
У костра он оставляет только двух рабочих и строго-настрого приказывает им: «Если послышится свисток или покажутся огни, сейчас же дать знать», и обещает через час их подсменить.
Повторив ещё раз то же самое, Кравцов, поскрипывая сапогами по снегу, быстро направляется к казарме, а за ним, поминутно спотыкаясь, спешит Бакин.
Казарма разделена на две половины. В первом большом и грязном помещении ночуют рабочие, и пахнет здесь луком, соломой и мокрыми сапогами.
Во второй комнате живёт сам староста, в ней гораздо чище, светлее горит лампа, носится запах жареной колбасы, и очень тепло, почти жарко.
Свернувшись калачиком на лавке, дремлет баба Горпина. Услыхав стук двери, она вскакивает и мотает головой, должно быть соображая, во сне ли она видит Кравцова и другого неизвестного человека или наяву.
— Ну, бабо, давайте нам шо там у вас у печи, — обращается к ней Кравцов.
Затем подходит ближе к Бакину, прищурившись смотрит на его побелевшую, точно присыпанную пудрой щеку и говорит уже по-русски:
— Сейчас же идите и разотрите снегом то место, которого не чувствуете, а то пропадёт всё лицо. Хорошенько только трите.
— Хто ж то такий, — спрашивает баба, глядя Бакину вслед.
— Рабочий, — отвечает Кравцов.
— Так на шо ж его сюды пускать?
— Да так, — нехай… От шо, бабо, дайте вы ще и другу чарочку.
Баба достаёт с полки чарочку и со злостью стучит ею о стол.
— Ну, что, оттёрли? — спрашивает Кравцов, когда Бакин снова показывается в дверях.
— Да, теперь как будто бы чувствую щеку.
— Вот и хорошо. Ну, что же, раздевайтесь, садитесь и повечеряем.
— Очень вам благодарен, только с какой стати вы меня ещё и кормить будете? — отвечает Бакин, и всё лицо его выражает смущение.
— Да так, зашли, ну и будьте гостем. Побалакаем. Спать ложиться сегодня я всё равно не буду.
— Благодарю вас, — отвечает Бакин, смущаясь ещё больше и начинает разматывать свой башлык.
От усталости руки у него дрожат, и ноет в спине.
Кравцов задумчиво наблюдает за его движениями. Он привык относиться подозрительно к каждому новому рабочему, но этот человек кажется ему почему-то симпатичным и не похожим ни на босяка, ни на пьяницу.
— Хоть вы теперь и состоите у меня в рабочих, а по разговору вашему слышно, что вы не простого звания. Как вы сюда попали? — спрашивает он.
— Собственно говоря, попал довольно неожиданно. Приехал я по железной дороге ещё прошлою ночью, нужно мне было тут в одно село, к знакомому учителю. Я нанял санки и поехал, а учитель оказался в отпуску. Жена его меня не знает и не пустила. Деньги у меня все вышли. Я решил идти назад пешком на станцию и пошёл, а тут метель поднялась, и я сбился с дороги. Кое-как попал на хутор. Обогрелся немного у какого-то мужичка, хотел ему заплатить, да нечем, а тут, слышу, по улице ваш посланный ходит, стучит в окна и зовёт на расчистку пути, я и пошёл…
