Раздается длинный скрип, и из проема показывается худая старуха в наброшенном бушлате.
Она щурится, поскольку наш силуэт ей видится как раз на фоне заходящего солнца.
– С гостинцем я, бабушка, от сестры твоей, – помогаем мы ей въехать в ситуацию.
– Коли так, милости прошу.
Она сторонится.
Пригнув голову, входим.
Внутри темно, но не затхло. Окошки маленькие, однако стекол в них нету. Слегка тянет дымком от затепленной печки, на которой действительно побулькивает, но все же не котел, а чугунок. Помимо того пахнет чем-то душистым и пряным. Все углы завешаны пучками подсохших трав. Из мебели есть стол, окруженный со всех сторон лавками. На него и кладем узелок. В дальнем углу темнеет огромный окованный сундук, вероятно, та самая фамильная реликвия.
– Присаживайся, мил человек, – кивает бабка на лавку и уходит к печке.
Возвращается с жестяной кружкой, из которой вьется парок со смородиновым духом, ставит перед нами и принимается разматывать тряпицу на гостинце.
– Заела-таки сестрицу совесть, – усмехается она удовлетворенно.
– А зачем тебе сатанинский гриб, отравить кого задумала? – шутливо интересуемся мы.
– Да кого же? Тех, что сюда забредают, травить поздно. Кабанов я отваживаю. Так и норовят все грядки изрыть. В последнее время какой-то взялся по ночам чесаться об угол избенки, того и гляди завалит. Дубов в дубраве ему, видите ли, мало. Как начнут матереть, никакой управы на них не сыщешь. С вожаком схлестнуться пока остерегаются, а удаль молодецкую показать уже невтерпеж, вот и озоруют, как умеют. А сатанинским отваром вокруг побрызгаешь, они и отстанут почитай на полгода.
– Веселая тут у вас жизнь.
– А ты, похоже, не из местных.
– Похоже, – соглашаемся мы.
Старуха садится напротив.
– Колокол давеча заполошно звонил – твоих рук дело?
Неопределенно пожимаем плечами.
– С баловства или для бахвальства?
– Вроде того.
Разве объяснишь? Да и не обязан Брайан отчетом. Не с него спрос…
– А в наши края каким ветром занесло? – продолжает пытать старуха. – За чашей Грааля снарядился?
Мы даже вскидываемся ошарашено.
– Эк ты загнула, бабуся! Чуть ли не под прямым углом.
– А чего ж тогда шатаешься по свету, словно неупокоенный?
– Дракона ищу, с рогом на носу.
– Трубить потом в ущелье будешь?
– Трубить? Почему в ущелье?
– Ну, как неистовый Ролан.
– Знаешь, бабуся, ты с азбукой-то заморской поосторожней, не перебарщивай, а то у тебя и эльфы в дубраве заведутся. Расскажи-ка лучше о драконе. Своими словами.
