Ну, дух там, помнится, точно стоял. Всем духам дух, сногсшибательный.
– Чтобы умилостивить, – продолжает шаман наставительным тоном, – его нужно кормить. Регулярно. Один раз, но каждый день. Начинать можешь прямо сейчас. Гугня, покажи претенденту, где у нас жертвоприношения.
– А долго кормить-то? – переспрашивает Брайан с зарождающимся подозрением.
– Заранее неизвестно. Год-другой. Сам увидишь. Как подобреет, так пропустит.
Шаман снова берется за свой бубен. Аудиенция окончена.
Гугня встает и выбирается из-за стола, роняя через плечо:
– Ужо пойдем.
Затем ведет в сторону жердяного настила, к тому его, кажется, боку, у которого свежевали добытых нами ящеров.
Ну, так и есть.
Не приближаясь, Гугня кивает на корыто с вараньей требухой:
– Хватай и волоки, а то он уже заждался. Чего доброго сам за приношением явится.
Действительно, то-то еще зрелище получится.
Чешем в затылке, не решаясь подойти вплотную. Знакомый дух шибает в нос и за десять шагов.
Слушай, Брайан, а ты уверен, что нам это надо?
Для нашей великой миссии?
В инбридинговом-то паноптикуме?
Что вообще может скрываться в балагане, кроме пшика, портящего воздух?
Все разумные слова впустую.
Брайан у нас целеустремленный, ни маразмом, ни утробным звериным духом с пути не собьешь. Сказано же, появление его неизбежно, следовательно, и продвижение вперед неотвратимо.
Но в одиночку тащить корыто возможно только супротив груди, а так недолго и сознание потерять, даже устремленному.
Оглядываемся, где там боевой собрат?
Да как и положено, рядом.
Ухватываем лохань с одной стороны и поднимаем взгляд. Догадается сам?
А то! Подскакивает и вцепляется с другой.
Но торящим, которому придется двигаться задом, его лучше, пожалуй, не пускать. Приставным шагом описываем своим краем полукруг, ложась на курс.
Ну, поперли. Не расплескать бы, а то сами же и поскользнемся.
Так и вышагиваем по стойбищу с помойным корытом в руках, дурачина с надутым важным лицом, мы – придерживая дротик подмышкой и вывернув шею, чтоб куда не въехать.
На полпути к проходу в ящерное ущелье вспоминаем про жилетку и заворачиваем к рукодельному шалашу. Тормозим процессию перед пологом, ставим корыто на землю и заглядываем.
Мама Карла подозрительно морщит нос.
– Что там у тебя?
– Да вот, Духа Зверя собрался покормить, а то еще ноги с голодухи протянет.
– В полную сбрую решил, значит, влезть?
– Ну, чего я решил, только потом выяснится. С жилеткой-то как?
– Готово, можешь примерить.
Снимаем куртку и влезаем в двойную варанью шкуру. Как влитая. Перекладываем метательный нож из левого голенища за правую лопатку, рассовываем иглы и заколки по новым местам. Хоть меряно и веревочкой, но с точностью до полумиллиметра. Все сидит плотно и при движении не мешает. Даже пристроенный за спину дротик острием по насторожившемуся затылку не елозит, если, конечно, не вскидывать надменно голову. Надеваем куртку обратно и застегиваем ее до половины.
