Ведь и на самом деле, по законам оборотней, разъясненным мне несколько дней назад Таилосом, самая сильная и здоровая одинокая представительница женской части стаи имела право претендовать на внимание самых лучших и сильных мужчин. Особенно тех из них, у кого не было пары. И как ни прискорбно, если эти мужчины ее не замечали, имела право использовать легкие чары. Но вот то, что использовала Хельта на мне, оборотницы имели право использовать только на тех, кого считали незаконно очарованными другими претендентками.
Стало быть, она считала, что я давно хожу одурманенный и сам этого не понимаю. И вот именно это сильнее всего волновало сейчас всех остальных.
— Ты виновна в том, — выдержав паузу, холодно сообщил я, — что попав из побежденной стаи в дом, подчиняющийся маглору, не удосужилась поинтересоваться, действуют ли в этом доме все старые законы оборотней. Так вот, хочу сказать всем, нет, в моем доме законы будут иные. Сразу объясню, почему. В нашем доме будут жить не только оборотни, но и люди, дроу, ведьмы, и, по крайней мере, один маглор. И я не желаю, чтоб хоть кто-то из них чувствовал себя обделенным или униженным. Эти законы как раз сейчас начал составлять мой советник, магистр Унгердс ди Каллейн, вот он сидит, можете познакомиться. И пока он пишет эти законы, каждый из вас может подойти и поговорить с ним, объяснить свои сомнения и желания. А пока он их не написал, все важные вопросы мы решаем впятером, я, Кахорис, Таилос, магистр Унгердс и принцесса Мэлинсия дель Гразжаор. Всем всё понятно?
Глаза Мэлин на мгновенье стали круглыми, как у совы, но ведьмочка умела держать себя в руках, и в следующий миг ее лицо приняло самое независимое выражение.
— А теперь, Хельта, иди в свою комнату и сиди там три дня, за то, что осмелилась применить на меня усиленное очарование. Даже не сообразив, что я не оборотень, и сразу его почувствую. Да на меня вообще никакие привороты не действуют, запомните раз и навсегда. А сейчас мы начнем принимать в наш дом новичков. Мэлин, неси ритуальное зелье дома. Унгердс, ты заменишь Тая, он давно не видел семью и имеет право отдохнуть. Ну, кто первый?
И я привычно спрятал родной облик, выставив напоказ ячеистую кожу и стальные когти.
— Спасибо, Ир, — с чувством буркнул магистр, — я давно мечтал написать что-нибудь историческое.
— Если есть ещё мечты, приходи, я все исполню, — постепенно остывая от напряжения, бездумно буркнул я, вгляделся в его помрачневшее лицо и с нажимом добавил, — клянусь.
