Вторая семерка проявила еще большую самоотверженность. Отражая налет фашистов на войска в районе Мги, она неожиданно оказалась перед целой армадой бомбардировщиков и истребителей врага. Соотношение было один к десяти. И тем не менее наши летчики приняли бои. Приняли потому, что на них надеялись братья по оружию, находившиеся под их защитой на священной ленинградской земле. Отважные коммунисты и комсомольцы выиграли поединок, сбив при этом двенадцать машин противника. Героев поздравил полковник Данилов, командир 7-го истребительного авиакорпуса ПВО.
Благодаря активным действиям авиации и зенитной артиллерии к городу за весь август удалось прорваться всего лишь девятнадцати вражеским самолетам. Однако противник, не считаясь с потерями, продолжал наступление. Его войска вышли к Колпино, прорвались через реку Мга, захватили Шлиссельбург и отрезали Ленинград от Большой земли.
Глава четвертая. В тисках блокады
В осажденный город вели два пути: воздушный и водный, по Ладожскому озеру. С восточного берега озера караваны судов шли с продовольствием, медикаментами, войсками и оружием. В районе мыса и маяка Осиновец они разгружались и отправлялись в обратный рейс с детьми, женщинами, не успевшими эвакуироваться, ранеными солдатами и командирами. Гитлеровцы постоянно держали под ударом и "воздушный мост", забитый транспортными самолетами, и водную магистраль, поэтому нам, летчикам-истребителям, приходилось с утра до вечера висеть в небе, конвоировать транспорты, непрерывно отбивать атаки "мессершмиттов" и "юнкерсов". К тому времени меня и лейтенанта Павла Шевелева утвердили в должности командиров звеньев.
В первых числах сентября меня вызвал командир эскадрильи и сказал:
- Полетите сопровождать транспортные самолеты от Тихвина до Ленинграда. Изучите как следует маршрут, проверьте материальную часть и оружие: идти придется над водой.
Вылетели на другой день ранним утром, когда только что смолкла жестокая артиллерийская канонада и прекратилась сильнейшая бомбежка. Над Ладогой кое-где еще висел туман. Шли прижимаясь к воде - я впереди, Николай Савченков и Александр Савченко, мои ведомые, слева и справа. Лететь вне видимости берегов было не то что страшно, но как-то непривычно: казалось, и мотор постукивает, и скорость маловата - все не так, как над землей.
Вскоре по курсу показался берег, потом надвинулся лесной массив, среди которого мы и отыскали аэродром. Приземлившись, доложили оперативному дежурному.
