Маша чуть оттолкнулась от дна, поджала ноги, вода вытолкнула тело вверх, как поплавок. Удовольствие было неземное — вода нежно обнимала тело, мягкие струи пробегали по коже снизу вверх.
— Андреас! Иди сюда! Тут просто волшебство! — крикнула она, помахав рукой. И увидела, как Берг, спотыкаясь на валах водорослей и камнях, самозабвенно щелкает фотокамерой с разных ракурсов. — Ах ты террорист, я не просила меня снимать, — возмутилась Маша, но тут же решила, что с такого расстояния все равно ее не узнать, да и видна одна лишь голова. Она закрыла глаза, наслаждаясь теплом и ласковым покачиванием волны.
Берг присоединился к ней минут через десять. Довольно фыркая, он перемещался между валунами, исследуя разницу температур и ощущений.
— Да, Мария, это магическое место, — покрутил он круглой головой. — Достойное императоров.
— А мы чем хуже императоров? — откликнулась Маша. — Море, оно общее. Плавай на здоровье. А то приедут сюда богатеи, понастроят отелей — и будет тут курорт дорогущий, для миллионеров. Тогда нам уж не поплавать. Так что запасайся впрок.
— Впрок? Что это впрок? — снова заинтересовался лингвистикой Берг. — Мария, ты используешь много слов, которых я не знаю. Это диалект?
— Сам ты диалект, — засмеялась Маша. — Это нормальный русский язык.
— Но я много слушаю русское радио и телевидение — там много слов не говорят, которые говоришь ты, — возразил Берг.
— Там вообще по-русски редко говорят, — покачала головой Маша. — Сейчас такой новояз в моде на радио, ну, сленг не сленг, а смесь малограмотности с наглостью, плохим английским и всякими модными словечками. А по-русски моя бабушка говорила, да и сейчас еще в деревнях говорят или старые интеллигенты в городах. Но скоро и этого не станет. Будем на волапюке разговаривать.
— Волапюке? Что это? — снова изумился Берг.
— А, забудь! — засмеялась Маша. — То есть забей — так сейчас подростки говорят и на радио твоем любимом тоже. Ну, давай вылезать? Давай, я первая, отвернись.
Берг послушно развернулся носом к морю. Маша пошла на берег, балансируя руками и ощущая во всем теле удивительную легкость. Ветер с океана холодил спину, но и это было приятно.
Она торопливо оделась и пошла в глубину бухточки. Там Петрович уже разбил палатку и развел аккуратный костер. Над котелком поднимался пар, пахло свежезаваренным чаем.
Наскоро поужинав, Маша влезла в спальник, заснула почти мгновенно и не слышала, как осторожно забрался в палатку Берг, а Петрович долго плескался среди валунов, громко крякая от удовольствия.
