Но
надолго
этого не
хватало.
Через
четверть
часа я опять
четко
представлял
себе, как мы
потеряем Дом
— место, где я
вырос, место,
без которого
не
представлял
себе своего
будущего,
место, где
сотни лет
жили мои
предки... С улицы
тянуло
запахом
яблок и леса,
знакомые до мелочей
доски
паркета
поскрипывали
под ногами. А
нам
предстояло
лишиться
этого навсегда,
уйти к чужим
людям, стать
приживальщиками
при тех, кто
согласится
нас облагодетельствовать.
Я вспоминал,
как у нас
жили Принсы —
Мерлин,
неужели и нам
с мамой так
придется?
Ходить вдоль
стены,
улыбаться,
хочешь не
хочешь,
униженно
благодарить
за подачки...
От
этого
становилось
так тоскливо,
что хоть
волком вой
или бейся
головой о каменную
стену.
Так
ведь не
поможет...
Слегка
отвлекали
только
хозяйственные
заботы —
эльфов
теперь не
было, и все
приходилось
делать
самому.
Тут-то и
пригодились
полученные в
Хогвартсе
навыки. Очень
скоро я стал
заправским
фермером —
научился
определять степень
зрелости
фасоли,
понял, что
вилки капусты
срезают
осенью, а
клубника в
саду вызревает
в июне, зато в
оранжерее
круглый год.
Когда я
наконец
сумел
заколдовать
вишню так,
чтобы ягоды
аккуратно
ссыпались
сами собой в
плетеную
корзину, а не
разлетались
во все
стороны, как
дробь из
магловского
ружья, это
очень
прибавило
мне
уверенности
в своих
силах. Еще я
ходил каждое
утро в лес —
проверять
силки и
ставить
новые.
Однажды даже сумел
снять утку на
вечернем
перелете, так
называемой
«тяге». Так что
смерть от голода
нам с мамой
не грозила.
Но я не мог
забыть, что
все это
временно.
Короткая
передышка перед
окончательным
и полным
крахом.
Сил
хватало
только на то,
чтобы
успокаивать
маму,
убеждать ее,
что я уже
почти договорился
о работе и
уже почти
нашел, где
занять денег.
Еще я написал
короткое
письмо Колину
— "Все
нормально.
Приеду в
Хогвартс —
расскажу", — а
также сходил
в деревню на
магловскую
почту и
вполне
успешно
получил там
письмо до
востребования,
написанное
Томом. Сумел
даже купить
марки и
конверт, не
выставив
себя полным
идиотом (ну,
почти), и
написал ему
такой же
лаконичный
ответ.
Мне
не хотелось
ни с кем
делиться
своими проблемами.
Помочь ничем
не помогут, а
описывать
это все —
только
лишний раз
мучиться. Больше
всего мне
тогда
хотелось
умереть,
чтобы ни о
чем не
думать.
***
В
один из
вечеров в
конце июля —
кажется, это было
воскресенье,
— я решил
приняться за
уборку.
Оттягивать
дольше было
невозможно. И
так дом уже
превратился
непонятно во
что. Я вооружился
найденным в
шкафу
справочником
по домоводству
для молодых
хозяек, не
уступавшим
толщиной и
размерами
"Настольной
книге практикующего
зельевара", и
приступил к
делу.
