— Папа, — с
упреком
сказала
подошедшая
Морин, — не
морочьте
голову
ребенку.
Но я
сказал, что
мне очень
интересно.
Во-первых,
после
выпитого с
непривычки
вина мне и
вправду все
было интересно.
Во-вторых,
мне просто
нравилось здесь.
Нравились
скрипки и
волынка,
нравились
песни, припев
которых
подхватывали
все хором,
хлопая в
ладоши, — "Чьи
вы будете, мальчики,
чьи же вы
такие"...
Нравилась
старая голубятня
в глубине
сада, где
голубей, видно,
давно уже не
водилось,
зато
несколько
стариков,
устроившись
на
ступеньках с
кружками в
руках и
попыхивая
трубками,
степенно обсуждали
какие-то
важные
вопросы.
Нравились
смешливые
подружки
невесты,
нравилась
меланхолично
крутившаяся
карусель, на
которой
катались
малыши, —
колокольчики
звенели, а
деревянные
гиппогрифы
задумчиво помахивали
разрисованными
золотом и
серебром
крыльями.
Так я
впервые
попал в мир,
который разительно
отличался от
всего, что
мне было привычно
с детства и
который, тем
не менее, я нежно
полюбил и
люблю с тех
пор. Мир, где
редкий
парень
умудрялся
закончить
больше, чем три
или четыре
курса
Хогвартса, а
девушки часто
не учились
вовсе, что не
мешало населявшим
этот мир
людям быть
неглупыми и опытными
в своем деле
колдунами.
Мир, где по
субботам в
пабах
вспыхивали
традиционные
драки, в ходе
которых
мужчины от
палочек быстро
переходили к
старым, как
мир, кулачным
боям, а жены и
дети
дерущихся
горячо подбадривали
их, наблюдая
за схваткой с
порога или
через окно.
Мир, где
грабить
магазины или
даже убивать
людей было
так же
нормально и
естественно,
как для всех
остальных —
уходить
каждое утро
на работу в
контору, но
где никто не
опустился бы
до того,
чтобы заклятьем
вытаскивать
кошельки у
прохожих.
Мир, где
самым
страшным
преступлением
считалось
сдать своих.
Этот
мир давно
ушел в
прошлое. Уже
тогда криминальный
мир стал
отходить от
выработанных
веками
"законов". Я
застал
последние проявления
этого
своеобразного
преступного
"кодекса
чести",
когда-то столь
же
незыблемого,
как
рыцарские
обеты, и так
же
неожиданно
потерявшего
в одночасье
всякое
значение.
Периодически
появлялся
Фредди и
утаскивал
меня ближе к
оркестру,
чтобы с
кем-нибудь
познакомить.
Я едва
успевал
пожимать
руки и
запоминать
имена —
Джерри, Мик,
Джорди,
Стиви... Но как
ни кружилась
голова от
избытка
алкоголя и
впечатлений,
я тем не
менее
прекрасно
понимал, что
именно происходит.
Меня
представляли
"ребятам".
Демонстрировали
"фирме" как
будущего сотрудника.
