— Нет. Я хочу смотреть телевизор.
— Жаль. В это время уже нет хороших программ для маленьких девочек.
Признаться, Эван и сама не отказалась бы сейчас бездумно посидеть у телевизора, но ведь не с четырехлетним же ребенком.
— Ненавижу книги, хочу смотреть телик, — воинственно заявила Дженни.
Нехорошо, когда взрослые давят на ребенка своим авторитетом, а еще хуже менять ради собственного спокойствия уже принятое решение.
— Я сказала нет, Джен, значит, так и будет.
Маленькая упрямица посмотрела сначала на нее, потом на кухонный телевизор и поджала губы. Эван знала, что за этим последует. «Дай мне силы, Господи», — вздохнула она.
— Если ты включишь этот телевизор, то немедленно отправишься в свою комнату и проведешь там полчаса. — Эван показала на часы. — Пока большая стрелка не дойдет вот сюда. Ты меня поняла?
Дженни молча слезла со стула, пошла в смежную комнату к другому телевизору и, не сводя глаз с Эван, включила его.
«Проклятие! Это не мое дело», — подумала Эван. Она слишком измотана, чтобы вступать в борьбу с дерзким ребенком. Линк велел ей не вмешиваться? Так она и поступит. Но, увидев на красивом лице девочки злорадную улыбку, Эван шагнула к ней. Улыбка сразу исчезла, и теперь Дженни выглядела испуганной.
— Я не собираюсь бить тебя, Джен, — сказала она, выключив телевизор. — И никогда такого не сделаю. Я просто выполню то, о чем говорила. Ты отправишься в свою комнату. На полчаса. А затем можешь вернуться сюда и ждать Кэла.
Когда Дженни отвергла протянутую руку, Эван просто вынесла девочку из кухни.
Головная боль у Мод оказалась предвестником гриппа, и несмотря на возражения, ей пришлось лежать в постели. В субботу и воскресенье за Дженни приглядывала Эван, в понедельник ее сменил Кэл. День выдался беспокойным, поэтому оба несказанно обрадовались, увидев, что Мод снова на ногах. Домыв посуду, Эван устроилась в кресле у окна и сделала несколько упражнений для шеи, чтобы снять напряжение. Стало немного легче. С помощью Кэла она справилась и здесь, и на работе. За месяц ее банковский счет значительно увеличился. Все прекрасно. Или почти все. Оставался Линк, который должен вернуться завтра… и Дженни. Они заключили нелегкое перемирие. Эван сохраняла твердость, девочка начала ее уважать, но вряд ли полюбила. Это ее огорчало, потому что она испытывала искреннюю привязанность к четырехлетней крошке. «Пусть она не любит вас, мисс Норт, зато обожает вашего сына», — улыбнулась Эван.
