— А ему к чему? Глупости! В общем, я тебя жду завтра утром. Тогда и поговорим.
Вера положила трубку.
— Веруша, — грустно сказал ей Ситников, — а жизнь-то прошла… И граната не разорвалась… Все не то, не то…
Жена стала растирать волосы полотенцем.
— Какая еще граната?
— Лимонка… А должна была взорваться… В банке…
Вера посмотрела на мужа внимательно:
— Возьми себя в руки, Ситников. И не страдай из-за нефти. Пролетел с черным золотом — найдешь желтое, настоящее. Надежда умирает последней.
— Я хотел умереть… Я должен был умереть… — пробормотал Дмитрий.
«А все ли с ним в порядке? — испуганно подумала Вера. — Были у меня знакомые психиатры… Надо порыться в записной книжке… То нефть, то гранаты… Навязчивые идеи…»
— Помнишь, ты меня на той неделе посылала в банк? Заплатить за квартиру и телефон? — бормотал Дмитрий.
Вера кивнула. Действительно, посылала. А дискутировать с сумасшедшими нельзя, возражать им опасно.
— И вот когда я там был, туда ворвалась вооруженная банда. Один из бандитов кинул в центр зала гранату. Лимонку… Люди все сбились в кучу, испугались, понятно… Каждый вспоминал лучшие минуты жизни… Я родителей вспомнил, тебя с Лялькой… Еще армию почему-то… И все не то, не то…
Вот оно, вредное влияние телевидения, подумала Вера. Дима вечно пялится вечерами в ящик… Досмотрелся…
— И я тогда кинулся на гранату и накрыл ее своим телом. Зачем? Ну, я все-таки бывший военный… И понял в долю секунды, что в таком случае жертв будет гораздо меньше, возможно, вообще только одна… В противном — погибнут почти все, кто в банке. Я сознательно выбрал смерть… Я знал, на что иду.
Муж явно замонотонился. «Кому позвонить? — судорожно размышляла Вера. — Тут нужна хорошая клиника… И срочно колоть успокоительные…»
— Но граната что-то не взрывалась, — продолжал Ситников. — А тут подоспела милиция, сотрудники банка, видно, вызвали, и повязала банду. Граната никак не взрывалась… Тогда я встал. Вокруг уже стояли эксперты. И выяснилось, что граната учебная. Чисто психологическое оружие, ею просто хотели всех припугнуть. — Дмитрий ненадолго замолчал. — Но я не знал об этом, не догадывался… Я на сто процентов был готов к смерти. На меня смотрели с восхищением… Но финал, вроде бы благополучный, смахивал на фарс. Парадокс… И не то, не то… Люди вокруг стали ухмыляться. Я казался им смешным, забавным, даже глупым, хотя, с другой стороны, почти герой… Да… Герой я или нет? Сознательно решил пожертвовать собой ради других… Но все кончилось отнюдь не героически, а по-дурацки… Да… По-дурацки…
