Потрясающе, подумал я, сначала М., а теперь вот она. Почему все женщины хотят от меня побыстрее смыться?
— Идти? Как?
— Это очень срочно. — Леанн встала и посмотрела на меня сверху вниз. — До встречи.
— Ладно, — ответил я, хотя понятия не имел, когда наша встреча могла произойти.
Леанн подошла к официантке и что-то сказала ей — наверное, отменила заказ и объяснила причины своего ухода. Хотел бы я, чтобы она объяснила их мне.
Официантка сообщила, что счет оплачен, и я остался за столом в полном одиночестве, пытаясь понять, какого черта только что произошло. Может, все дело в токсичных водорослях? — подумал я. Похоже, они тут всем женщинам голову сносят.
Окончательно потеряв аппетит, я вышел на улицу, ожидая стать свидетелем того, как Леанн увозят на скоростном катере. Но все было спокойно. С противоположного берега подмигивали огни Бандоля, как если бы они были в курсе внезапного ухода симпатичной женщины, но не планировали со мной делиться этой тайной.
Я вдохнул свежий ночной воздух и только собрался выдохнуть, как мне на грудь легла рука в черном и сжала с такой силой, что легкие едва не выскочили у меня из ноздрей. Кто-то перехватил мои руки сзади и вывернул так, что я был вынужден наклониться вперед, чтобы не вывихнуть локти.
Я хотел возмутиться, но мне в рот засунули что-то теплое и гладкое, кажется кожаную перчатку. Чей-то голос по-французски прохрипел мне на ухо, чтобы я заткнул свою пасть (что с перчаткой во рту сделать непросто) и шел с ними. Не скажу, что у меня был большой выбор, поэтому пришлось послушаться.
Пока меня в прямом смысле этого слова волокли, как бревно, по направлению к итальянской деревне, я попытался сообразить, кому понадобилось это нападение. Может, спецназовцы решили поймать английского шпиона? Или, что более вероятно, икорные бандиты прослышали о моем интересе к осетрам? Черт, они, наверное, и до М. добрались. Но почему? Единственная информация, которую мы умудрились добыть, заключалась в том, что, возможно, в районе Камарга видели осетра…
Меня протащили мимо домов в темный двор у римского храма. Теперь я уже ни о чем не думал — мне было просто страшно.
Меня посадили на холодный камень. Во дворе было темно, но в лунном свете я узнал мужчину, склонившегося надо мной. Это был полицейский из Коллиура.
Тот самый, в кожаном пиджаке. От него пахло пастисом и табаком, и он сообщил, что сейчас вытащит кляп, но если я закричу, то он с огромным удовольствием свернет мне шею.
