— Премного благодарен, — ответил дворник и наклонил голову в поклоне.
Мельник был пьян изрядно. Вдвоем они еле втащили его грузное тело в сани. Маркел сначала размахивал руками, ворочал головой, потом задремал, невнятно произнося какие-то слова.
В доме свояка они раздели бесчувственного мельника и уложили в постель.
— Завтра полдня будет опохмеляться, — сокрушенно повздыхал свояк. — Долго отходит, бедняга.
Утром, действительно, Маркел был сам не свой. Хватался за голову, охал, стонал, смотрел, как побитая собака, просил принести опохмелиться.
— Герасим, — просил он свояка, — возьми деньги, пусть мальчик сходит в лавку. Голова трещит…
— Когда поедем домой? — спросил Изот мельника в перерыве между стенаниями и причитаниями.
Тот поднял потускневшие глаза на работника.
— Не спрашивай, Изот. — Он завздыхал. — Завтра, наверно, сегодня мне надо выходиться. Завтра поутру и поедем. А ты чего хотел, раз спрашиваешь?
— Дозволь отлучиться.
— Куда? — И не дожидаясь ответа, махнул рукой. — Иди, только знай, завтра поутру и поедем.
— Я до вечера, — ответил Изот.
Маркел кивнул и стал смотреть в окно: на улице должен был показаться подмастерье свояка, посланный за водкой в лавку.
Изот решил съездить в село Спас-на-Броду, пока Маркел приходит в себя, чтобы удостовериться — Отроков и Олантьев одно и то же лицо или нет. Он мог бы попросить лошадь у Маркела, но не стал, полагая, что будут лишние расспросы, а этого ему не хотелось. Наймёт мужика, как и говорил Одноглазый, никто и знать не будет, куда он отправился. Он и так был рад, что никто его не расспрашивал, куда он отлучался вчера и собирается сегодня.
Изот почти за бесценок нанял лошадь, чтобы поехать в село. На базаре возле трактира было много мужиков из окрестных деревень, занимавшихся извозом. Некоторые вообще, приехав по делу и справив его, не прочь были заработать лишнюю копейку, нанявшись отвезти седока до назначенного места. Зайдя в трактир, он без труда нашёл извозчика.
Сани были лёгкие, и гнедая кобыла резво тащила их по дороге. За городом снег был бел и ничто не предвещало скорой весны. Ветерок гулял по полю, резкий и пронзительный, обжигавший лицо. Солнце было скрыто за облаками и совсем не согревало землю.
Возница, не старый мужик, с отдающей в рыжиту бородой, весело покрикивал на лошадь, иногда оборачиваясь к Изоту, видимо, желая что-то спросить, но не решаясь.
Изот сам завязал разговор.
— Здешний? — спросил он возницу.
— Знамо дело, — ответил тот.
