— Чего ты колотишься, шеф? — прищурился передний. — Копейка есть, будешь в порядке, я же сказал — заплатим.
— Не повезу, — Эдик отрицательно покачал головой. — И не уговаривайте.
— А ты глянь сюда, шеф, — негромко сказали с заднего сиденья. — Повернись, повернись…
Баранчук оглянулся на усатого: в машине было темновато, но не настолько, чтобы не увидеть пистолет в руке пассажира. И тут Эдик вспомнил, откуда ему знакомо это лицо: если бы не усы, за его спиной сидел бы копия Борьки.
«Попал», — мелькнуло у него в голове.
Выхода не было, и Баранчук повернул направо, лихорадочно соображая, что можно предпринять в такой ситуации. Выпрыгнуть на ходу из машины? Рискованно. Может, врубиться в столб… А потом что? Нет, это не выход…
Мысли потекли спокойнее. Раз они его сразу не стукнули, значит, он им нужен. Зачем?
Сидящий рядом с ним парень как бы угадал, о чем он думает, шевельнулся.
— Сделаешь все, как надо, — получишь сотенную. Понял?
— Понял…
«Интересно, за что расплачиваются такой купюрой?» — подумал он.
По ходу, но еще далеко засветились слабые огоньки. Эдик знал, что это пост автомобильной инспекции.
— Смотри не балуй, — предупредил передний пассажир.
— Они могут остановить. Как тогда?
— Очень просто: проедешь мимо.
Баранчук лихорадочно прокручивал варианты…
— Могут догнать. У меня движок слабый… после капиталки.
— Не догонят, — усмехнулся парень, — не на чем.
Вдали у будки, хорошо освещенной фонарями, действительно не было ни «коляски», ни «Жигуленка». На противоположной стороне стоял огромный рефрижератор, а его водитель шустро перебегал дорогу к остановившему его инспектору, тем самым выказывая уважение провинциального дальнобойщика к столичной милиции.
«На таких постах обычно дежурят по двое, — подумал Баранчук, — второй инспектор, видимо, в будке».
Он снизил скорость до сорока километров, как того требовал знак, и глянул в зеркальце заднего вида. Усатого не было, лег на сиденье, паршивец…
— Давай быстрей, — приказал передний. — Гони!
— А если за углом коляска?
— Гони, тебе говорят, — и парень выматерился сквозь зубы.
Но Баранчук уже знал, что нужно сделать. Этот трюк они придумали еще до армии: у кого была лысая резина, поливали парк и устраивали в выходной соревнование. Разумеется, в отсутствие начальства. Трюк был простой, но требовал мастерства и хорошей вестибулярки. Надо было, разогнавшись, заложить вираж — машина, на мокром асфальте раскручивалась: кто больше сделает оборотов, тот и выиграл. Сейчас успех зависел от трех вещей: две из них были налицо — мокрая, после дождя, дорога и почти лысая резина, не выработавшая, на его счастье, свой ресурс по документам.
