В ее голосе вновь послышался страх, потому что она вспомнила, как великий князь предлагал ей наряды, драгоценности, лошадей и дом.
— Я предлагаю тебе, — с большой нежностью произнес виконт, — выйти за меня замуж, то есть… если ты любишь меня!
Айна тихо охнула и сжала пальцы на его руке, словно хотела удостовериться, что он настоящий.
— Вы в самом деле… просите меня… выйти за вас?
— Я не знаю, как иначе смогу заботиться о тебе.
— Не может быть… чтобы это была правда!
Она произнесла это едва уловимым шепотом, и все же виконт расслышал.
— Это правда, моя дорогая. — Он очень осторожно обнял Айну и привлек к себе. — И это тоже правда. Я никогда до сих пор ни одну женщину не просил стать моей женой. Да она мне и не была нужна, пока я не встретил тебя.
— А вы… абсолютно уверены… что я та, кто вам нужен? — Не успел виконт ответить, как она продолжила: — Я люблю… конечно, я люблю… тебя! И буду любить… вечно. Хотя, по правде, я жила очень скромно, никуда не выезжала и почти ни с кем не знакома. А ты… настоящий светский лев… и мог бы жениться на любой из красавиц, которые… я уверена… любят тебя так же, как я.
— Думаю, ты ошибаешься, — возразил виконт. — Мы любим друг друга, Айна, и это совсем не похоже на то, что чувствуют ко мне или к любому другому красавицы Монте-Карло и Лондона.
— Почему… не похоже?
— Потому, дорогая, что я понял в ту же минуту, как увидел тебя, что мы созданы друг для друга.
Говоря это, он решил, что Айна никогда не должна узнать о том предложении, которое он намеревался ей сделать за обедом в Ла-Тюрби. Тогда он был готов «взять ее под свое покровительство», как он это называл, не только потому, что она племянница Рози Рилл, но и потому, что вел борьбу, заранее обреченную на поражение, не желая расстаться со своей независимостью, не желая терять возможность переходить от цветка к цветку, отбрасывая те, что завяли или больше его не привлекали.
Другое дело Айна — с первой секунды их встречи она притягивала его как магнит. Он думал о ней не переставая и днем, и бессонными ночами. Увидев, как она падает в море, он понял, что не может потерять ее, иначе он лишится чего-то драгоценного и такого чудесного, что всю оставшуюся жизнь будет чувствовать себя обделенным.
Пришлось бы ему жить, как калеке без руки или ноги, хотя в его случае это была бы жизнь без сердца. Теперь он знал, что ему ничего не нужно, кроме возможности защищать Айну, заботиться о ней и всегда видеть ее рядом с собой.
