И если кто желает из прошедшего и настоящего узнать, каким путем и до коликого величества доходил и возвышается ныне росс, тот может из истории уверен быть, что и он к достижению своего благополучия имел подобные греку и римлянину желания, которые дабы счастливо совершить, призывал Бога и человеков на помощь. (С. Е. Десницкий, 1)
Не взирай на молодых кощунов, ненавидящих свое отечество; они и самые добродетели предков своих пересмехают и презирают. (Н. И. Новиков, 3)
…Или я скот, чтоб не следовать тому, что хотя один раз случилось в Париже? (Д. И. Фонвизин, 4, 2, 6)
Всякий, кто был в Париже, имеет уже право, говоря про русских, не включать себя в число тех, затем что он уже стал больше француз, нежели русский. (Д. И. Фонвизин, 4, 3, 3)
Ах! отдайте нам наши бороды и сарафаны и отнимите от нас то, что более всего разделяет нас от Европы, от просвещения и христианской религии, чем все костюмы в мире! (А. И. Тургенев, 5, 31 ноября 1826 г.)
Больно будет русскому, если уже и Платон его будет думать, что древние греки были умнее древних русских. Они были просвещеннее и ученее нас; но это еще не есть тот здравый смысл, который более или менее имеет всякий народ… (А. И. Тургенев, 7)
Просвещение европейское, которое каким-то чутьем у нас ненавидят, – великое, важнейшее дело… (А. И. Тургенев, 9)
Во Франции история делается еще, в Англии она уже давно сделана и даже написана; остается только читать ее и прислушиваться к тем отголоскам, которые приносятся туда из шумной Франции. (А. И. Тургенев, 12)
В Англии, где судьи так хороши, законодательство так дурно оттого, что всегда… держались коренного государственного обычая не переменять законов, не делать кодификаций и не вводить новых элементов в старый хаос, а продолжали хаос порядком. (А. И. Тургенев, 19)
Французы-учителя не менее опасны и вредны французов-завоевателей: последние разрушают царства; первые – добрые нравы, которые, неоспоримо, суть первейшим основанием всех обществ и царств. (Ф. Н. Глинка, 5, 1, Описание Отечественной войны, 26 сентября)
Признаюсь тебе, что сколько я ни люблю прежних французских, а особливо драматических писателей, однако желал бы, чтоб язык их менее употребителен был у нас. Он такой же вред делает нашему, как ничтожный червь прекрасному величественному древу, которого корни подтачивает. (Ф. Н. Глинка, 5, 1, Описание Отечественной войны, 26 сентября)
О, Россия! Отечество мое, тысячекратно пространнейшее и могущественнейшее Саксонии, когда придет время… ты будешь столь же многолюдна, цветуща и просвещенна, как сей прелестный уголок Европы?
