В Иркутске к начальнику милиции приводят троих бомжей, он свысока так:
– Фамилия, имя, отчество?
Эти говорят:
– Борис Годунов, Николай Романов, Владимир Красное Солнышко.
У нас никогда не знаешь, кто перед тобой стоит. Думаешь, сволочь какая-нибудь, а это Рюрикович, сильно обнищавший.
По специальности возьми. У них нищие – это отбросы общества, у нас – это сливки.
У нас такой профессии нет, чтобы из нее не вышли нищие. Писатели есть! Полководцы! Национальных героев тьма! Врачи, учителя – сплошь нищие.
Возьми душевные качества. Наши нищие – все патриоты! Все в один голос говорят: «Отцы-деды здесь нищими жили, и мы, даст Бог, нищими здесь помрем!»
Не только духовно, физически наши нищие крепче всех. Жалко, не проводят Олимпийских игр среди нищих. На всех пьедесталах стояли бы наши люди.
У метро они с тапочками, с сигаретами толкутся; милиция появилась – хоп! – нет никого! Секунды не прошло. Кто подпрыгнул на три метра, кто скакнул на ту сторону улицы, стоит торгует опять.
Таких нищих, как у нас, днем с огнем поискать. Так что не надо во всем преклоняться перед Западом.
Есть у нас еще чем гордиться.
Когда после обеда апостол Петр вернулся на службу, первой в очереди стояла душа новопреставившегося Алексея Петровича Васюткина.
– С прибытием, – поздравил апостол Петр.
– Спасибо, – сказала душа и впервые после смерти улыбнулась. – Хорошо у вас здесь.
– Не жалуемся, – ответил апостол. – Так ведь и заслужили.
– Ну да, да, да, – быстро согласилась душа. – Мне куда? В рай? В ад?
– Льготы есть – в рай, нет – в ад.
– У нас льготы отменили, у нас монетизация. А сюда с деньгами не пускают.
– С деньгами никак нельзя, – подтвердил апостол, – у нас насчет этого строго. Деньги – материя, а с льготами хоть куда, ее ни рентген, ни звук, никакой контроль не берет.
Душа Алексея Петровича растерянно заозиралась. Ангелы, стоявшие по правую руку апостола, потупились, черти, стоявшие по левую, развратно ухмыльнулись.
– Так-то на совести у меня ни одного пятна. За что же меня в ад? – никому и как-то по-детски беззащитно сказала душа Алексея Петровича.
Апостол Петр опешил – в самом деле выходила несуразица, откровенная глупость и несправедливость.
Ангелы приободрились, черти перестали ухмыляться.
– Откуда родом-то? – выгадывая время, спросил апостол Петр.
– Из Сосенок, – улыбаясь ответила душа Алексея Петровича. – Из России.
– А-а, из России!
«Из России – и улыбается, – подумал апостол. – Всё у них как-то… не слава Богу».
