Пятница, 13 число - Анатолий Алексеевич Трушкин

Я – человек, мне кажется, несуеверный… в основном.

Я могу, конечно, поверить, что хорошая, дорогая посуда бьется к счастью, но только в том случае, если посуда не моя.

Но уж ни за какие деньги я не пойду ночью через кладбище. Я знаю, что в наш сильно просвещенный век ничего со мной на кладбище не случится: никто не загугукает, не схватит за ногу, не станет щекотать до смерти. Но не пойду… Мало ли чего.

Из любопытства, может быть, пойду. Любопытство – вещь неодолимая.

Ты, читатель, тоже не шарахайся сразу от названия книги, загляни в нее – может, что-то тебя захватит, защекочет; может, прочтя что-то, ты загугукаешь, мало ли что может случиться. Загляни любопытства ради.

Вечером жене говорю:

– Девушка, где я вас мог видеть?

Это у нас такой условный сигнал – мол, ка́к ты сегодня?

Она:

– Сегодня даже не мечтай, сегодня я себя плохо чувствую, очень устала – весь день без воздуха.

И главное – смотрит как-то враждебно. И наверное, чувствует, что неправа – еще больше раздражается:

– Что ты спрашиваешь, сам бы мог заметить, но ты же только о себе думаешь. Это у меня к тебе чувства, а у тебя ко мне одни инстинкты, и даже в них ты меры не знаешь!

Какая мера-то?.. Минздрав ничего не предупреждал.

Еще сказала, что она забыла, когда я ей цветы дарил и когда последний раз шампанским угощал. Потом знаешь что сказала? «Жена – всю жизнь невеста».

Вот занесло ее! Двенадцать лет замужем – все невеста. И инстинкт, между прочим, – это не прихоть, а приказ космоса. Приказ! Его умри, но выполни.

Я вижу – она в таком состоянии, что ей бесполезно объяснять про космос. Взял незаметно ключи от машины, говорю:

– Пойду прогуляюсь, что-то тоже воздуха не хватает.

Сел в машину и рванул на улицу. У нас они там стоят, которые космосу помогают. Подъехал к одной, спрашиваю:

– Сколько?

– Четыре тысячи.

– Четыре?!

– Да.

– Абонемент, что ли, на год?

– За час. Деньги вперед.

Думаю: «Это если рабочий день восемь часов, если даже с выходными, то получается… восемь на четыре и еще на двадцать два… получается… не хуже, чем у министров, а может, и получше. Неплохо устроились… министры-то. Хотя их тоже каждый день… трясут будь здоров».

Говорю:

– Что значит «деньги вперед»? А если товар залежалый?

Она мне:

– Не на рынке.

В смысле – пробовать не даем.

Конечно, немного я растерялся, спросил:

– Четыре тысячи чего?

Она:

– Можешь в евро, можешь в рублях.

Ну тут уж я нашелся, говорю: