— Что будем делать? — спросил Матвей, бесшумно вошедший в гостиную, Вера от неожиданности дернулась. Юноша поцеловал ее в макушку и обнял за плечи. Гелиота слегка покоробило от этого проявления нежности.
— Это ужасно. Валага предупреждал меня о коварстве вампиров. Вы думаете, они как-то узнали, что она — одна из нас? — с еще большей тревогой в голосе спросила Вера.
— Это вряд ли, — ответил на вопрос Веры Гелиот. — Брут говорит, для вампира их появление было полной неожиданностью, он даже не понял, что ему надо сопротивляться или убегать.
Он сделал небольшую паузу, будто призадумался:
— Валага такие ситуации называл «перст судьбы». Ты строишь стену, укрепляешь ее, радуешься ее прочности, но ее разрушает не ветер, не землетрясение, не чья-то злая вола, а стая птиц, решившая устроить там гнездо, и ты ничего не можешь с этим сделать.
— Я так и не понял, — замялся Матвей. — Ты думаешь, он знал или не знал, на кого нападает? И причем здесь стена или стая птиц?
— Он не знал! — грубо отозвался Гелиот.
В комнате стало тихо, и только холодный ветер крутил остатки пожелтевшей листвы за окном. Вера откинулась на спинку дивана с закрытыми глазами, Матвей неподвижно, будто статуя, стоял позади нее.
— Я думаю, мы можем…. — Гелиот сделал паузу. — Убить ее. Нет вампирки — нет проблемы.
— Это твое двуличие, Гелиот, меня бесит, — выругался Матвей, — еще двадцать минут назад она была одной из нас, нашей сестрой, ей до совершеннолетия осталось совсем немного. Бедная девочка не понимает, что сейчас с ней происходит, имеем ли мы право бросить ее?
— Нет, а что ты предлагаешь? — взревел Гелиот. — Предлагаешь притащить сюда эту вампирку? Да она уже не бедная девочка, яд у нее в крови запустил необратимые процессы, она больше не одна из нас, она — вампир.
— Я лишь предлагаю оставить ее в покое, она уже не опасна. Мне жаль ее, понятно? — Матвей стал мерить комнату шагами от окна до двери и обратно.
— Ему жаль, Вера ты только послушай. — Гелиот взглянул на девушку, ища поддержки, но по ее лицу было невозможно понять, на чьей она стороне, и он продолжил. — Бедной девочки, предназначенной судьбой стать одной из нас больше нет, ее нет, смирись с этим! Мы вмешались в процесс, в ее судьбу и не дали ей умереть в лапах вампира. Я уверен, такова ее судьба, и, если бы не Брут с Валей, вампир бы ее добил, и не было бы ни какой проблемы вообще! Так чего спорить с судьбой? С первой каплей яда в ее крови стихия, наделившая ее силой, отказалась от нее. Ее надо убить.
