Начало - Вини Волкова

Валага провел рукой по седеющим волосам, внимательно всматриваясь в зеркало. Глаза стали пусты, в них больше не было цвета, но он продолжал цепляться за жизнь. Сегодня днем Правитель Кронов уже в третий раз отсрочил время своей смерти.

— Это в последний раз, — говорил он себе, вспоминая обряд, запах свечей и волну тепла.

Она жаром разливалась по венам, напоминая Правителю, что его тело больше не способно поддерживать жизнь. Он идет по тонкому льду против отведенного ему срока.

— Больше мой дух не вынесет. Я выиграл еще пятьдесят лет. Хватит ли этого времени? Успею ли я?

За свою долгую жизнь Валага сделал многое. Выиграть не одно сражение, подавить не одно восстание, нажить себе миллион врагов и всего нескольких настоящих друзей, спрятать малые народы от людей, а от иных форм жизни, наоборот, оградить весь мир. Но не на кого ему было оставить этот мир.

Подавив в прошлом веке крупное восстание, Валага казнил всех сильных Кронов, в том числе и предполагаемого наместника. С тех пор его будто прокляли. Что ни новый Крон, то не выше пятой категории силы. Ну как он может оставить этот мир, когда его народ так слаб? Может ли столь слабый маг быть Правителем?

Ответа не было, и Валага продолжал смиренно ждать.

Проливной дождь барабанил по крыше, заглушая крики женщины. Ледяной ветер сквозь открытые окна проникал в комнату. Он то заставлял взмывать под потолок тяжелые шторы, то отпускал их. Под тяжестью собственного веса они быстро возвращались обратно.

На огромной кровати, отделанной резной ковкой, лежала Марта Старлайт, охваченная родовыми муками. В ее стройном теле, только присутствие живота выдавало беременность. Длинные черные волосы веером разлетелись по подушкам. Все тело сотрясалось мелкой дрожью. Большие миндалевидные глаза чернее южной ночи, казалось, метали стрелы. Ее раздражало любое движение. Она тихо клялась себе, сразу после родов, выкинуть эти чертовы шторы, что сводили ее с ума.

Алекс, седовласый мужчина в темном строгом костюме, мерил шагами комнату, а дочери, сложив руки на коленях, сидели на мягком бархатном диванчике. Их присутствие было необходимо по настоянию Марты.

Юны и невинны были девушки. Старшая, Эмма, с зелеными глазами и копной непослушных рыжих волос бесстрастно смотрела в пустоту.

Средняя дочь, Мила накручивала на пальцы темные локоны.

Эльзу же, младшую дочь, интересовало только состояние матери. Она каждую секунду пыталась сорваться с места и кинуться к ней. Ее большие глаза были полны ужаса. Красоты в этой девушке совсем не чувствовалось, но оторваться от черной бездны ее взгляда было невозможно. Тоненькая как соломинка, она нервно заламывала изящные пальцы. Крепко сжимала подол своего простого платья скучно-серого цвета.